В обмен на согласие считать такого рода информацию ответом на вопрос ум получил право интерпретировать ее целиком на свое усмотрение. Как ни удивительно, эта договоренность обычно давала неплохие результаты. Найти мало-мальски вразумительный ответ удавалось далеко не всегда, зато развлечение было гарантировано. Уже хлеб.
Вот и сейчас, еще не дошептав про себя слово «делать», Тари почувствовала деликатное прикосновение к колену, опустила глаза, увидела большую черную кудлатую собаку, опознала в ней нестриженного королевского пуделя – не то чтобы она разбиралась в породах, просто у соседки по коммунальной квартире когда-то был точно такой же пес – и рассмеялась.
– Господи, – сказала она вслух, благо город был совершенно пуст по случаю холодного ноябрьского понедельника, – неужели Ты хочешь сказать, что я должна выгодно продать свою бессмертную душу?
Впрочем, вскоре Тари стало не до смеха. Потому что пудель явно не собирался превращаться в элегантного антропоморфного беса. Что, в общем, еще полбеды. Гораздо хуже, что его гипотетические владельцы так и не объявились, хотя времени догнать и призвать к порядку собаку у них было предостаточно.
При этом пес вел себя так, словно встретил наконец хозяйку своей мечты и теперь твердо намеревался грызть ее домашние шлепанцы долго и счастливо, пока к ним не придет Разрушительница наслаждений и Разлучительница собраний. И не унесет, рыдая от жалости, то немногое, что останется от многострадальной обуви.
Приглядевшись, Тари увидела, что ошейник у пуделя имеется, хороший, добротный, из толстой кожи.
А вот поводка к нему не прилагалось. Не то оборвал, не то просто отстегнули. В самом центре города, где полно автомобилей и бесчисленных соблазнительных подворотен, куда так просто забежать, если хочешь потеряться, отличная идея, хозяева – молодцы.
– Так ты, получается, сбежал? – укоризненно спросила она. – Взял и сбежал, специально для того чтобы у меня стало одной проблемой больше? Ты ж моя умница.
Черный пудель восхищенно вывалил розовый язык и завилял хвостом. Говорить человеческим голосом он явно не собирался, и это было досадно. Хоть адрес сказал бы. А то совершенно непонятно, что с ним, таким красивым, делать.
«Этого следовало ожидать, – сердито подумала Тари. – День с самого начала не задался».
Ну как – не задался. Просто нынче утром Тари проснулась в слезах, никогда раньше такого не было. И никак не могла вспомнить, что именно ей приснилось, хотя обычно запоминала сны не хуже событий, случившихся наяву; всякий раз заново удивлялась, выясняя, что другие их часто не помнят – как можно взять и забыть несколько совсем недавних эпизодов своей жизни? Немыслимая рассеянность.
Поэтому неспособность вспомнить