Пендергаст оглянулся на супругу, и та ответила легким одобрительным кивком.
– Когда настанет время, – продолжил он, – мы попросим передать нам винтовки. Держите их на предохранителе. С моей снимите ремень – не хочу зацепиться за кусты.
– А с моей – не снимать! – бросила Хелен.
Уилсон Ньяла кивнул.
Пендергаст протянул руку:
– Мою винтовку.
Уилсон передал ему оружие. Пендергаст переломил стволы, тщательно их осмотрел, зарядил два патрона «нитро экспресс» – величиной с немалую сигару – с мягконосыми пулями, закрыл, проверил предохранитель и вернул оружие носильщику.
Хелен проделала то же самое со своей винтовкой, зарядив ее фланцевыми патронами пятидесятого калибра.
– Довольно большое ружье для такой хрупкой женщины, – заметил Уокинг.
– Крупное оружие как-то солиднее, – ответила Хелен.
– Да, не хотел бы я гоняться за этим чертом, – продолжил Уокинг, – хоть с большой винтовкой, хоть с маленькой.
– Итак, всю дорогу держимся как договорились, – напомнил Пендергаст, переводя взгляд с Мфуни на Ньялу и обратно. – Ветер благоприятный. Никаких разговоров, общаемся только при помощи жестов. Фонари с собой не берем.
Напускная бодрость мигом испарилась; все молча ждали, когда подлесок осветят голубоватые рассветные сумерки. Потом Пендергаст сделал Мфуни знак идти.
Следопыт шагнул в буш, держа в руке копье и глядя на кровавые полосы, ведущие от реки через густые колючие кусты и заросли мопане вдоль Чителе – небольшого притока Луангвы.
Продвигались медленно, ориентируясь по пятнам крови на траве и листьях. Следопыт остановился и показал копьем на участок примятой травы, где влажно блестели алые брызги крови. Здесь лев и начал терзать свою еще живую жертву.
Джейсон Мфуни, не говоря ни слова, нагнулся и что-то поднял: половину нижней челюсти с зубами, обглоданную и вылизанную. Пендергаст молча смотрел на находку. Мфуни положил челюсть и показал на проход в траве.
Все двинулись в зеленую гущу. Каждые двадцать футов Мфуни останавливался, прислушивался и нюхал воздух, искал на траве следы. Кровь из жертвы уже вытекла, и теперь путь указывали только отдельные капли и пятнышки.
Два раза следопыт показывал на примятую траву: здесь лев опускал добычу на землю, чтобы поудобнее ухватиться за нее зубами.
День быстро набирал силу, из-за верхушек деревьев светило солнце. Утро выдалось каким-то необычно тихим и настороженным, только насекомые непрерывно стрекотали.
Охотники прошли уже больше мили. Над горизонтом пылало солнце, пронизывая раскаленными лучами кусты, над которыми звенели тучи мух цеце. В воздухе повис густой запах травы и пыли. Наконец след вывел из зарослей на сухую площадку под развесистыми ветвями акации. Впереди, на фоне раскаленного неба, горным пиком высился одинокий термитник. В середине