Серебряный окинул меня слегка удивленным взглядом, усмехнулся, но почтительно склонил голову.
– Доброе утро, королева Эирин.
– Доброе утро, королева… – Медный вскочил тоже.
– А ты точно не нарушал обета, Медный? – шепотом, но невероятно ехидно поинтересовался Серебряный.
Знаю, как я выгляжу – в одном одеяле, растрепанная после полета.
Ну и пусть.
Медный только что-то буркнул зло. Сжал зубы, глядя на меня.
– Король Танкар, – сказала я твердо. – Вчера вы сделали мне предложение. И я обдумала его. И приняла решение отказаться. Вы сами обещали мне, что Олкион будет обязан предоставлять только военную помощь, а во внутренних вопросах сохранит суверенитет. Я предпочитаю решать сама. Благодарю за предложение, но оно мне не интересно.
Медный болезненно вытянулся.
– Вы не до конца понимаете, королева Эирин… – начал было он.
– Я до конца понимаю, – прервала резко. Сейчас нет сил спорить. – Вы обещали, что я сама решу, так выполняйте свои обещания. А сейчас, прошу вас, пригласите слуг, пусть принесут мне одежду. Меня еще ждут дела.
И быстро скользнула обратно за дверь.
Не хочу разговоров. Не могу.
На самом деле, от бессилья хочу плакать, но плакать нельзя.
– Девочка ведет себя разумней тебя, Тар, – тихий голос Серебряного из-за двери.
– Она слышала. Все дело в этом, – голос Медного, он не может мое решение принять.
– Это не меняет того, что она разумнее. Думаешь, ей нужна новая война с Черным? Остынь. И вспомни, что у тебя тоже дела. Дай ей самой решать, раз уж обещал. А я пойду, приглашу слуг.
* * *
Я шла к Черному и меня трясло от ужаса.
Я не хочу! Не могу это сделать!
Но уж лучше я приду сама и сама решу этот вопрос, чем сидеть и ждать. Лучше, чем бояться, прячась у себя в покоях. Черный все равно придет ко мне. Уж лучше приду я. У меня тоже есть клыки и когти.
Строгое темно-синее платье – я не соблазнять его иду. Гладко уложенные волосы.
Что я скажу ему? Узнаю, чего он хочет. Попытаюсь обговорить условия.
Не убьет же он меня.
Не убьет?
Рядом с покоями Черного слуги и суета.
– Что случилось?
На меня глядят с ужасом.
– Ваше величество… – и, кажется, боятся сказать это мне еще больше, чем я услышать. – Леди Айола мертва.
Вот так.
Сердце останавливается, холодеют руки.
– Где Черный? – требую я как можно более сурово. Хотя голос дрожит.
– Он улетел в лагерь, к своим воинам. Сказал, что вернется к вечеру.
Вот скотина!
– Он убил леди Айолу и просто улетел к своим?
Я поняла, что ярость закипает во мне.
– Нет, ваше величество! Он не убивал. Когда он уходил ночью, леди Айола была жива, слуги видели ее, она сидела у окна и плакала. Она повесилась сама.
Скотина!
Что надо было сделать с девочкой, чтобы она так?!
– Где ее тело? Я хочу видеть!
Меня