У Консворта были запасные идеи. Несколько. Быть рабом уличной банды несколько не в его весовой категории. Он служил императору. Адова канитель, да он лично говорил со Стоиком! У него была Инсигния. Такое падение до прикованного к стене информатора недопустимо. Значит ставки надо повышать.
– Я не пугаю. Я предупреждаю. Услышал? – спокойно произнёс Папа.
По глазам его было ясно – не шутит. Действительно проломит.
– Услышал, – холодно сказал Рэм. Солокерец развернулся и тоже ушёл. В комнату вошёл Параноик.
– Вставай, – сказал он. Указал на цепь. Консворт поднялся. Покорно дождался пока тюремщик напялит ошейник. Молча стоял, пока Параноик выносил стул. Чуть ощерился, когда в комнате вновь появилось ведро.
Сел на матрац, чувствуя, как дрожат от злости пальцы. Размял их, прикрыл глаза. Ладно. Ладно. Время – самый ценный сейчас ресурс. Надо использовать его, пока он есть. Нужно больше информации. Гораздо больше.
И раз мир закона ему закрыт, то время искать тех, кто заправляет теневой стороной Примы. Но на этот раз подойти к вопросу умнее. Осторожнее.
Отсюда надо выбираться.
Глава пятая. Элай Ловсон
Шёпот. Вкрадчивый и преисполненный горечью. Голоса теперь всегда были с Элаем, но ни слова из речей бестелесных спутников он различить не мог. Только настойчивость, мягкость и космическая скорбь. Будто сами звёзды говорили с ним.
– Идущие против Отца обречены, – сказал жрец. Серокожий клирик Ксеноруса Шурхен стоял на командном мостике, глядя на то, как обзорный экран заслоняет изображение Нуслайта. Протянул руку к изображению. Повинуясь жесту, на плоти планеты вспыхнула объемная сиреневая точка.
– Мон-Го-Риан.
Шурхен обернулся на застывших в шеренгу офицеров. Боевой Лорд Дракон молчал, смиренно ожидая приказа. Обращение не пощадило командира эскадрильи. Но даже лишённый даров Отца, он истово служил Воннеруту. Элай скосил взгляд на Тиррана из Триумфаторов. Раздувшийся штурмовой доспех белого окраса был пробит изнутри в нескольких местах. Хитиновые лапы и наросты пижон выкрасил в алый цвет. Фасеточный левый глаз выделил, закрасив половину лица.
Ловсон видел, что многие обращённые красили дары Отца и гордились ими. Сам он был благодарен за обретённую целостность, но считал, что выделять её – это слабость. Ты служишь Ему, и о служении Ему должны говорить твои дела, а не раскрашенные символы Воннерута.
– Отец выбрал вашу эскадрилью для сокрушительной кары мятежникам, – продолжил Шурхен. – Стальной Клык держит город в блокаде, но честь войти в Мон-Го-Риан выпала вам. Не заставляйте Отца пожалеть об этом.
– Он не пожалеет, – тихо сказал Дракон. Склонил голову. – Воля Его будет исполнена.
– Все, кто поднял оружие против Отца – должны быть уничтожены, – выкрикнул Тирран.
Рядом с Элаем застыл стратег Йорг. Хитиновые клыки росли у него из щёк. Кожа по краям воспалилась и местами почернела. Угрюмый воин с недобрым взглядом.