Мы засмеялись, а Клейтон как будто огорчился.
– Я знаю, – продолжал он с некоторым проблеском улыбки, – но факт тот, что это в самом деле было привидение, и я уверен в этом так же, как в том, что я сейчас говорю с вами. Я не шучу. Я знаю, что говорю.
Сандерсон глубоко затянулся трубкой, поглядывая красноватым глазом на Клейтона, и затем выпустил тонкую струйку дыма, более красноречивую, чем иные слова.
Клейтон не обратил на это внимания.
– Это самый странный случай в моей жизни. Вы знаете, что я никогда до этого не верил в привидения и ни во что подобное, а тут, понимаете, загнал его в угол; теперь весь материал у меня в руках.
Он погрузился в еще более глубокое раздумье, достал и начал обрезать вторую сигару своей маленькой, странного вида сигарной гильотинкой.
– Говорили вы с ним? – спросил Уиш.
– Приблизительно около часа.
– Болтливое оказалось? – заметил я, присоединяясь к группе скептиков.
– Очень смущен был, бедняга, – продолжал Клейтон, наклоняя голову к сигаре, и в словах его слышался легкий оттенок порицания.
– Что ж, оно рыдало? – спросил кто-то.
Вспомнив все, Клейтон искренно вздохнул.
– Боже мой, – воскликнул он, – конечно! – И прибавил: – Бедняга!.. Конечно.
– Где же вы наткнулись на него? – спросил Ивенс со своим самым лучшим американским акцентом.
– Я никогда и не воображал, – продолжал Клейтон, игнорируя его, – какими жалкими созданиями могут быть эти привидения! – и на некоторое время он отвернулся от нас, пока искал спички в кармане, чтобы чиркнуть и разжечь сигару. – Я имел случай убедиться в этом, – наконец задумчиво произнес он.
Мы не торопили его.
– Характер, – продолжал он, – остается тем же самым, даже если существо стало бестелесным. Об этом мы слишком часто забываем. Люди, с известной силой и настойчивостью ставящие себе какую-нибудь цель, могут иметь призраки, с силой и настойчивостью стремящиеся к той же цели; большинство привидений, видите ли, так же может быть предано одной идее, как маниаки, и может, так же упрямо, как мулы, постоянно возвращаться все к одному и тому же. Но это бедное создание было не из таких, – он вдруг как-то странно поглядел вверх и обвел глазами комнату. – Я говорю это, – продолжал он, – с самыми лучшими чувствами, но что же делать, если такова правда. Даже при первом взгляде он поразил меня хилостью.
Сигарой своей Клейтон как будто ставил знаки препинания.
– Я, знаете, наткнулся на него там, в длинном коридоре. Он был спиной ко мне, и я первый его увидел. Я сразу признал его за привидение. Он был прозрачен и беловат. Сквозь его грудь я мог ясно видеть тусклый свет оконца в конце коридора. И не только его облик, даже самая его поза говорили о том, что предо мной хилое существо. Он, понимаете, имел такой вид, как будто совершенно не знал, что, собственно, он хочет делать. Одна рука его лежала на дубовой панели, а другая дрожала около рта.