– Хочешь, чтобы я засунул гитару тебе в задницу?
– Нет, сеньор, – с трудом ответил я.
– Провоцировать меня вздумал?
– Нет, сеньор, – повторил я.
В этот момент двое других вышли из лавки, жуя что-то, – разумеется, они не заплатили.
– Там ничего нет.
– А вот здесь у меня, кажется, кое-что есть, – сказал главарь, по-прежнему прижимая мою голову к стене.
– Что с этими делать?
– К стенке их. И этого, – бросил тот, наконец выпуская меня.
Мы с сеньором Кастело и доньей Пепитой оказались на том самом месте, где я обычно сидел с гитарой. Моя кепка еще валялась на тротуаре. Ее перевернули пинком, жалкие монеты покатились по улице. Донья Пепита умоляла:
– Нет, нет, пожалуйста! Мы же ничего не сделали!
– Заткнись, жирдяйка!
– Отпустите жену.
– Никто никого никуда не отпустит.
– Эй! (Это мне.) Оставь гитару.
Я прислонил гитару к стене, как было сказано. Мы стояли на тротуаре, глядя на этих подонков, которые явно наслаждались своей властью. Соседи со страхом и любопытством выглядывали из окон. Прохожие, завидев происходящее, поворачивали обратно или ныряли в ближайший подъезд. Наши судьбы были нам неподвластны, как и слезы, катившиеся из глаз доньи Пепиты.
Главарь отдал короткий приказ, его дружки прицелились. Один из них, дрожа, все оглядывался на командира.
– Эй, – крикнул тот нам. – Лицом к стене, черт вас дери!
Забавно. После всех перипетий я умру, расстрелянный четырьмя негодяями, глядя на печальную, утратившую свою белизну стену. Самое странное, что мне было все равно. Я голодал, копил гроши – мне было плевать. Может, выстрел прекратит наконец мои мучения.
– Трусы! – крикнул сеньор Кастело. Потом взглянул на меня, и я впервые увидел улыбку за его усами: – Спокойно, сынок. Будь мужчиной.
Я кивнул, а сеньор Кастело обратился к жене:
– Я люблю тебя, Пепи.
– Товьсь…
– Убийцы! – донеслось из ближайшего окна.
– Трусы! – подхватили соседи.
– Цельсь…
Я вдохнул полной грудью. Я гордился собой. Мне нечего было стыдиться. На память пришла Хлоя. Мои последние мысли будут о ней. Жаль: она подумает, что я забыл ее. Она никогда не узнает, что со мной случилось.
– Пли!
Я стиснул веки. Раздались выстрелы, я почувствовал, как пуля ударила в спину. Дыхание перехватило. Я упал на колени. Донья Пепита рухнула как подкошенная, но сеньор Кастело устоял, хотя колени его дрожали.
Палачи расхохотались на всю улицу. Громче всех смеялся главарь. Я не успел ничего понять, как грудь моя снова наполнилась воздухом, я задышал. Боли не чувствовалось, только слегка – там, где пуля ударила в тело. Я был уверен, что это адреналин мешает мне осознать происходящее, и думал, что вот-вот упаду. Но тут я услышал, как бандиты сели в автомобиль и уехали так же внезапно, как приехали.
Почему я еще не умер?