Как воспою хвалу тебе, Мзиури?
Ты сладостный, как отзвуки чонгури,
Ты радостный, как ясный блеск в лазури,
Ты гордый, словно пенная волна.
Как сверстники, прекрасен ты и строен,
Как прадеды, охотник ты и воин,
И та любовь, которой ты достоин,
Поверь, ещё на свет не рождена.
После этого раза я на всю жизнь полюбила МГУ – а на сцене стала появляться все реже. Но странным образом, наперекор моей воле и даже моему страху – скрипичные мои данные наследовал младший сын.
(Для меня же всё кончено: мою скрипку месяц назад загубили).
Мы оставляли. Нас оставляли.
Время – Пространство вила Сингулярность.
Встречи не ждет Фредерик на Полярной.
Мы умирали. В нас умирали.
Кто ещё веровал так безоглядно?!
Замерший взрыв сродни постоянству.
Сладким свадебным запахом яблонь,
Призрачным ливнем – останься, останься!..
Мастер, оставь. Пощади мою веру.
Этим сонатам не повториться.
Пусть в непроглядный бархат футляра
Смуглая скрипка навек удалится.
Это конец. Дилижанс в преисподнюю.
Мастер, ты юность похитил у скрипки!
Матерь – Природа, оставь мне Сегодня!
Завтра откроется тайна эклиптики.
Так. Все, что в этой главе написано, не нравится мне. Не хочу больше писать ни слащаво, ни приподнято, – я ведь, в сущности, притворяюсь, невесть зачем заставляя читающую публику поглощать эти политые сиропом страницы. На самом-то деле я сижу с перекошенным лицом, температурой, головной болью, – недавно выдрали мудрый зуб, и до того как-то антихудожественно, что даже дали больничный на три дня; хирург сам испугался своих итогов. Напишу лучше иронические стихи. Безотносительно. По настроению.
Прости меня, приятель. Я недавно
Нелестно отзывалась о тебе.
Мой слушатель был мой герой заглавный:
То мой кофейник, древний, как Тибет.
«Ты – ужас мира», – мне сказал приятель.
(И чем я так ужахнула его?)
Создатель сотворил меня некстати
Для дела своего – и моего.
Одно я знаю твердо: вероломство
Есть моя верность, верность мне самой.
«Но мы старинным связаны знакомством»…
Прости