Он вытащил из сейфа коробку дисков и, прихлебнув из бокала, признался:
– Тут у меня целая дискография: местные политики и братки, бизнесмены и вояки. Можешь заслушать на досуге. Но суть ясна: русские силы не уходят из Балтии! Они задействовали спецслужбы и дипкорпус, криминал и карманных политиков. Финансовые потоки пока не просматриваются, но грязным налом уже воняет. Если славяне возьмут под контроль инфраструктуру Эстонии…
Аккерман сделал большой глоток и громко выдохнул:
– Они построят здешнюю элиту на перроне вокзала, а нас за это руководство отправит к людоедам Африки. Банкет оплачивают опальные российские олигархи, которые навострили с родины лыжи, предварительно её обобрав. Нельзя этого допустить, и мы подошли к делу серьёзно.
– Да я заметил, – усмехнулся Шерман, глядя на опустевшую бутылку.
– А нам известны фигуранты, на которых делают ставку русские миллиардеры? Так пусть ими займутся здешние спецы, а мы поможем тактически. И срочно выясни, кто меня встретил, и была ли утечка о моём возвращении?
Докладчик встал с жёсткой банкетки и, разминая суставы, подошёл к барной стойке. Его взгляд потеплел, остановившись на хрустальном графине с рельефным орлом на горлышке.
Запечатанная сургучом пробка, выскочила без видимых усилий, и целебная жидкость наполнила бокалы. Серией отработанных движений он препарировал лимон на тонкие пластики:
– Это очень старый коньяк, закладки аж 47-го года. Бутилирован под торговой маркой «Суворов», по спецзаказу для шишек. Таможенный конфискат и подлежит немедленному уничтожению, чем мы собственно и занимаемся. Это оперативники из Латвии порадовали, но в отчёте он проходит как «стеклоочиститель, ароматизированный» в количестве 600-т литров – площадь окон такая. Допустили перерасход…
Аккерман принюхался: – В этот раз погода одарила Эстонию хорошим летом, но я все три жарких дня работал.
Дик вдохнул испарения ароматизированного стеклоочистителя и, подражая интонациям ди джея, проревел: – А щапоследхитнашдиско…! – И закончил шёпотом:
– Это встреча трёх ведущих русских политиков Эстонии. На следующий день после выборов.
Рухнув без сил в мягкое кресло, он нажал на кнопку пульта. Депутаты совещались в парке, и офис заполнило пение птиц, слышались звуки шагов и скрип гравия.
– Камрады, – открыл маёвку хорошо знакомый резиденту в прошлой жизни дикторский баритон, – мы выступили достойно, но без блеска. В новом созыве имеем свою фракцию из шести депутатов. Журналюги называют её «шестёркой», но, слава богу, им невдомёк, сколько наших пролезло в Думу по другим спискам.
Рядом завели бензопилу и рёв заглушил все звуки. Дик конкретизировал:
– Это «Stihl», судя по тональности.
После