Фенечку я тоже знал. Ей было восемнадцать лет. И она училась на втором курсе ист-фака. Я к тому времени был уже на четвертом. И с Генкой мы уже тогда вместе играли в «ЛЦД». Он и Маша были меня на один курс старше. Фенечкина двоюродная сестра, Света, одно время встречалась с моим другом Волосатым… Это я их познакомил. Фенечка тоже с нами тусовалась. С неформальной тусовкой подвальной реп-точки на остановке «Универсам Баджей». Потом подвал прикрыли из-за частых жалоб жильцов на громкую музыку и пьяные вопли посреди ночи. Обычное дело… И пути наши с Фенечкой разошлись. Только в универе мы встречались иногда и беседовали. С ней действительно было приятно поговорить. О чем угодно. Натуральная блондинка. Всегда распущенный хайр до плеч… Такая худенькая. Девушка-тростинка. Очень красивая. И какая-то… До наивности светлая. И добрая… Что однако не помешало нам однажды послать друг друга на хрен и полгода не разговаривать. Потом конечно помирились. Вообще, с женщинами у меня получался полный спектр отношений. От восторженной любви… До ничем не прикрытого презрения и ненависти.
– Как же тебя угораздило влюбиться в Фенечку?
– Да знаешь, как бывает – слово за слово, хреном по столу, и понеслась душа в рай! Мы день рождения Лукошкиной отмечали в общаге у Светы. Фенечка тоже была… Я женщин так понимаю. Я чувствую их. Мне иногда даже кажется, что я сам… Женщина. Не в смысле, что голубой. Просто я настолько в них прорубаю… Мне, по пьяни, раскрутить даму на любовь не фиг делать. Было бы желание… У меня! А у нее будет… Ну и значит, посмотрел я на Фенечку пьяным взором… И погиб навсегда. Лукошкина сидит, с гостями тележит… А у них там в общаге полкомнаты шторой отгорожено. Одна часть – вроде как столовая. Где все пьют и отмечают день рождения. А другая – спальня с двумя кроватями. Отдельно… И мы с Фенечкой пошли в эту «спальню». Курить… Там все и началось. Знаешь, как возбуждают все эти половые прибамбасы, когда законная подруга ни о чем не подозревая бухает рядом за шторкой на собственной днюхе?
– Блин… Догадываюсь.
– Ну и вот… Кувыркаемся мы с Фенечкой. Я уже наполовину раздел ее. Лежу на ней. Она закрыла глаза. Кайфует. И вдруг… Я чувствую, что кто-то смотрит на меня сзади. И взглядом прожигает спину! Оборачиваюсь… А это Лукошкина. И такая злая! Жуть… Я думал, что она задохнется от злости. Или убьет нас обоих тут же на месте. Чувствую, что надо делать ноги по-любому, пока не началось! Кое-как одеваю Фенечку, одеваюсь сам. И мы уходим в ночь. Гуляем по городу.