Просыпаются все по-разному, от разных ситуаций. Но большинству приходит озарения тогда, когда все разрушено и уже ничего сделать невозможно. Только единицам удается еще в сознании и полных сил познать сакральное.
Я не призываю пережить похожее на клиническую смерть или пройти через что-то, меняющее мышление, но хотелось, чтобы человек путём экзистенционального мышления прочувствовал вещи, выходящие за пределы представления о пограничности нашего бытия, вот тогда придёт понимание многих явлений происходящих с ним и вокруг него, в том числе диалектической необходимости в жизни смерти.
***
Для того что бы ответить, что такое смерть, надо определиться, что есть жизнь. Одно вытекает из другого.
Жизнь, это мимолётное мгновение, переживаемое душой, облаченной в физическое тело. Всё, что человек переживает во время жизни, все это проявляется на психическом состоянии перед смертью. И вот с этим наработанным багажом психического человек уходит в мир иной. Те, кто пережил трансцендентное состояние, утверждают, что тот загробный мир более реален, чем этот земной. Это и пугает, когда приходит осознание того, что все вокруг есть лишь иллюзия, проснувшись от которой, мы обретаем истинных самих себя.
На земле нам дана возможность обманывать не только окружающих людей, но и самих себя. Создавать для себя ложный информационный кокон, в котором комфортно пребывать. Находясь в этой майе самообмана, мы саморазрушаемся. Человек сам себе внушает ложные истинны, за которые потом расплачивается. Многие встречают старость в довольно плачевном состоянии, разрушенные за время жизни своими мыслями и поведением, и только единицам удается встретить смерть с достоинством, приняв ее в спокойствие и здравом рассудке.
Пьют от безысходности и внутренней пустоты, слабости, бегства от суровой действительности, так же как употребляют наркотики. Никотиновая зависимость есть тоже пагубная привычка, вызванная пустым время препровождением, которое у человека в достатке и нечем свое мышление занять. Внутренняя пустота заполняется пагубными привычками и деяниями, которые в итоге разрушают человека.
Человеку нужна конкретика, куда он уйдет после физической смерти и к чему готовиться. Описываемые околосмертные переживания пациентов переживших клиническую смерть индивидуальны и не могут передать остальным полученные знания. Вот тут возникает вопрос, если нет единого мнения о посмертном существовании, тогда, может быть, вообще нет жизни после смерти, а есть фантазии отдельных пациентов, решивших поделится увиденным с людьми. В науке, если второй человек не может повторить эксперимент первого, то этот опыт считается неудачным. Так и здесь, все возвращаются с того света