Да, была огромною новая страна:
От Москвы до полюса пролегла она!
Жили не без трудностей, но в краю родном,
Славили Отечество песней и трудом,
Сеяли и строили – дел невпроворот.
Были все народности как один народ!
Но врагов тревожил столь богатый край —
Всех стремились ввергнуть в «буржуазный рай»!
Кончилось войною грозной мировой:
Появились «тигры» на земле родной…
Наш комбат был призван на священный бой
С поганью нацистской, с клятою ордой!
…Научились матери в муках нас рожать,
Но как можно чад своих… в пекло провожать?!
Плакала родимая, чувствуя, видать,
Что уж не придётся ей сына обнимать!
Он же лишь багрился – скуп мужик слезой —
Представлял свой первый рукопашный бой!
Обнял свою жёнку, но на этот раз
Ощутил лишь жалость к влаге её глаз;
Неуклюже вытер крепкою рукой
И сказал, вглядевшись: «Будь всегда такой!»
Лишь когда навстречу понеслась Москва,
На ходу сорвались главные слова!..
Он потом, в окопах, видел вновь и вновь
Слёзы старой мамы и… её любовь!
О боях неравных он не сообщал,
Лишь когда был ранен, строчку написал.
Наступали фрицы, были под Москвой —
Предстоял суровый, самый важный бой!..
Под Москвой стояли!.. Впереди был ад,
За спиной – Столица! «Ни шагу назад!..»
Плавились «максимы», «жалили» штыки,
«Плоть месили танки» – полегли полки!
Сталь врага повержена доблестью живой!
Вся армада сдержана, а потом – долой!
И мороз трескучий был за нас в бою,
Вместе защищали Землю-мать свою!
Вся Страна Советов укрепила дух —
Лютый враг подавлен, и Blitzkrieg потух!
Тыл весь всколыхнулся, когда Левитан
О Победе славной во весь глас вещал.
Засветились счастьем все – и стар и млад!
Воссиял над миром православный град!..
Писем уж не стало – сердце извела,
Ночи коротала – весточку ждала…
Наконец дождалась – то была «она»:
Милого не стало – забрала война!
Горе навалилось – свет померк дневной,
Чуть не удалилась к нему в мир иной!
Не могла смириться с тем, что друга нет,
Проклинала войны!.. Приняла… Завет…
Позже рассказали ей: ранен был в бою
За столицу звёздную – Родину свою…
Умирал без ладана: всё переживал,
Что врагу коварному больше не воздал!
Что косу завитую мало распускал
И что очи карие недоцеловал!..
В письмеце оплаканном скупо написал:
«Ты прости, любимая, очень уж устал,
Присмотри за матушкой, на Арбат сходи,
Не кручинься, милая», всё, мол, впереди…
А потом он снился, прямо как живой:
С ним она общалась будто молодой;
На Арбат ходили – всё как до войны…
И