– Мальчишек не трогать, – еле слышно сказал Жык.
– Вот именно. Я не дурак чтобы против лесного царя переть. Мне еще шкура дорога, – нюхнул Стах подмышки.
– Тать прав, – спрыгнул Стык. – Рог дурак и умрет как дурак, если не бросит эту затею. Леший его, в конце концов, замочит и даже имени не спросит, – очередной плевок упал на землю. – И чем дальше мы от него будем, тем наши шкуры целее.
– Суки, – прошипел Рог, прислушиваясь к разговору собратьев.
Он сидел на самой верхушке ели и не был виден даже опытному глазу. За несколько веков познаешь все азы маскировки.
– Предатели ублюдочные, – негромко шипел он. – Решили меня Лешему сдать, да? А он вам за это даст возможность выходить за пределы? Нет, твари, я разделаюсь и с вами и с мальчишкой. И мне не нужен царек, – саркастически, – чтобы выйти за пределы.
Каждый тать или группа татей имела свои так называемые владения, которые им выделил Леший. Существовали сотни невидимых обычному глазу границ, заходить за которые запрещалось. Да, конечно между лесными жителями возникали разногласия, даже войны и тогда о границах забывали, но стоило всему стихнуть, как Леший напоминал, что «Вышедшие за пределы будет уничтожен, как нарушившие мой закон». И все боялись выходить, потому что лесной царь не шутит. А Рог посмел.
Посмел нарушить незыблемое правило, царящее в лесу не одно столетие. Нет, он не боялся гнева других татей, их всего осталось в лесу четверо вместе с ним, он уже не боялся Лешего, так как узрел страх более сильный. Большего всего он боялся не смыть позор, нанесенный ему человеком. И теперь его бывшие соплеменники сидят и говорят, что он «дурак, раз решился на такое».
– Кретины, идиоты, трусливые псы. Я всем покажу, как Рог чтит право мести и даже лесной царь не может отменить его.
Тать перескочил на другое дерево, задержался там немного, втягивая промозглый воздух, и быстрыми скачками понесся в сторону небольшой аллеи.
– Илюшь, ну купи, – дергала Маруся парня за рукав. – Ну купи, иначе не отстану.
Она его уже пять минут упрашивает купить мороженное. Да, представьте себе на лесной аллее, неведомо откуда объявился мороженщик с тележкой. И это в ноябре! Вечером!! На что он рассчитывал? Видимо на таких попрошаек как Маруся и таких безотказных как Илья и Леля. Волосов противился до последнего, и не, потому что денег жалко, а потому что… Вы бы в ноябре (!) купили ребенку мороженное, которое он обязательно слямзит, не отходя от вас?.. Вот, и Илья понимал, чем грозит возвращение лета в осенний день.
– Да купи ты ей, а то ведь не угомониться, – попросила Леля, глядя чуть ли не в заплаканное лицо малышки.
Юноша закатил глаза, сказал, что не за что не отвечает:»«Заболеешь, будешь сама с бабушкой объясняться»», – и после клятвенного заверения, что «будет», купил.
– Два, – тут же выпалила Маруся, как только деньги покинули кошелек. – Это Щурику, – пояснила она, хлопая длинными ресницами.
– Два, – вздохнул Илья, понимая, что купил бы и десять,