Чуть больше, чем через неделю нашего знакомства Олег переехал ко мне. А до этого познакомил меня с родителями. Верней с матерью. Отец Олега бросил семью, когда тому было тринадцать, а Нине – его сестрёнке, всего шесть.
Знакомство с семьёй вышло немного двояким. Меня показывали троим.
Главным экзаменатором, конечно же, была Екатерина Сергеевна. Начитанная женщина, какой только может быть библиотекарь с многолетним стажем. К сожалению, долгие годы работы в книгохранилище плохо сказались на её здоровье и в последнее время всё больше и больше давали о себе знать.
Мама Олега оказалась высокого роста – метр семьдесят два (хотя, с моим-то ростом – каких-то сто пятьдесят семь сантиметров, любой покажется высоким). При этом она была неширокой кости, с хорошей фигурой, ни капли не испорченной обычной для возрастных женщин полнотой.
Волосы, окрашенные в цвет тёмного каштана, были собраны в пучок. Интересно, какой их цвет от природы? Как у Олега или же он унаследовал их от отца? По бровям Екатерины Сергеевны, аккуратно обведённым карандашом, определить это было невозможно. Но глаза у Олега точно мамины. Чистый голубой цвет прекрасно контрастировал с тёмными бровями его матери.
Две глубокие морщины на лбу выдавали не только её возраст, но и сколько всего ей пришлось пережить, чтобы в одиночку поставить на ноги двоих детей.
Несомненно, она была милая женщина, если не учитывать то, что она мать моего мужчины. Екатерина Сергеевна была всего на десять лет старше меня (ранний брак, по залёту, так сказать). Я уже предчувствовала её реакцию на меня. Вряд ли я сама была бы спокойна, приведи мой сын даму, старше его на семь лет. Но пока истина о моём возрасте ей не открылась, мама Олега просто изучающе смотрела на меня. Не в упор, конечно, а так – косилась украдкой.
Второй в приёмной комиссии была, разумеется, систер-швестер. Высокая, как и мать. Высокая и худая. Она, наверное, весила столько же, сколько и я. С одной только разницей – в пятнадцать сантиметров роста. Нина, едва я появилась на пороге, оценивающе пробежалась по мне глазами и одобрительно кивнула брату. Хорошо, один голос в мою пользу есть.
Третьим был Колька, Нинкин жених. Свой кастинг он давно прошёл. Сейчас же он был только сторонним наблюдателем.
Поначалу всё шло очень даже неплохо. Мы мило болтали на общие темы. Екатерина Сергеевна даже пару раз обратилась ко мне «Ира, дочь». Но тут мы заговорили про Крым. Точней, разговор зашёл про море. А где море, там и Крым. К этому времени я совсем расслабилась, потеряла бдительность. И… вспомнила о своём советском детстве, как мы с семьёй ездили летом на море в Ялту. Да ладно бы вспомнила! Я решила поделиться своим чудесным воспоминанием с другими.
Надо было видеть лицо Екатерины Сергеевны! Оно вытянулось, побледнело, побагровело, а потом снова побледнело. Бедняжка даже сказать ничего