Туркестанский крест. Николай Федорченко

дрался за свою жизнь. Он сражался до конца, и госпожа Удача подмигнула ему своим озорным глазом… Порывы прохладного ветерка приятно холодили багровый рубец на его правом плече – автограф того рокового дня.

      – Я плёлся в хвосте роты, боль в ноге постепенно стихала, и двигаться, несмотря на разреженный воздух, становилось легче. Казалось, что жизнь понемногу налаживается. Но я ошибался.

      Мы шли по гребню. Ущелье в том месте поворачивало влево, скалы становились выше и отвеснее. Кто-то из идущих впереди офицеров принял странное решение – разделить ротную цепочку на две. Одна продолжила движение по полусклону хребта, а другая начала спуск к своенравной реке. Я шёл последним и имел достаточно времени, чтобы решить, к какой из колонн примкнуть. Как выяснилось впоследствии, по какой бы тропе я тогда не пошёл, финал был бы одинаков, но этого я знать не мог и малодушно свернул вниз, к манящей речной прохладе. Спускаясь, я видел, как шедшие первыми уже плескались в речном затоне и наполняли фляги ледяной водой.

      В этот момент прозвучали первые, дальние выстрелы. Пули фонтанчиками вошли в воду, отгоняя солдат от реки. Рота ответила огнём. Ротный, что-то скомандовал, и бойцы продолжили движение вдоль жёлтого песчаного берега. Местность казалась мне до боли знакомой, но я никак не мог вспомнить, где же я видел всю эту красоту?

      Лейтенант сделал паузу. Все слушали, затаив дыхание. Это было откровением, об этом не рассказывали по телевизору, об этом не писали в газетах. Максим впервые озвучивал эту историю во всех подробностях и заметно нервничал, мысленно переносясь в то самое утро, на берег бурлящей реки, на жёлтый песок…

      Внезапно в сумеречное ущелье ворвались слепящие лучи восходящего солнца, и весь каньон до краёв наполнился ярким светом. Всё сразу же встало на свои места. Это было ущелье, когда-то приснившееся ему кошмарном сне! Всё до боли знакомо. Из подсознания айсбергом выплыл леденящий душу ужас. Только вот земля под его ногами на этот раз не дрогнула.