Весь май уходит на знакомство с территорией Самарской луки, которая уже сравнительно полно освоена, но зерновое хозяйство имеет примитивные формы. «Иностранный человек, увидев здешнее хлебопашество, конечно придет в удивление, а именно: на невспаханной земле, которая здесь и без удобрений довольно плодородна, сеют крестьяне овес, просо и рожь, будто на съедение птицам; потом взяв соху, начинают пахать, а за сохою идет другая лошадь с бороною без погоняльщика, и вся работа в том состоит. Таким образом обрабатывает пашню один человек с двумя лошадьми столь же хорошо, как будто бы многие по новому изобретению, пашню наперед унавозив, пашут, потом сеют и заборанивают. Однако несколько больше прилагают они старания о пшенице и ячмене, потому что по праздникам употребляют себе в пищу, или наипаче для того, что, может быть, сей хлеб не очень хорош родится. Где пашни находятся далеко от деревни, то крестьяне запасаются потребною пищею, и остаются на поле до тех пор, пока окончают работу, или приходят домой в воскресенье» (Паллас, с. 246). Здесь ярко описана так называемая «ленивка», с которой мы, агрономы, боролись в 30–40-х годах в Западном Казахстане.
По маршруту на Сызрань упоминаются почти все современные селения. Монастырская слобода Костьми представляла тогда деревню из 300 домов, построенных в одну улицу, рассеченную двумя глубокими оврагами и вытянувшуюся на три версты. На высоком берегу «монастырского буерака» – остатки крепости с деревянной церковью. В Сызрани – снова остатки развалившейся деревянной крепости с земляным валом, каменной соборной церковью и канцелярскими строениями. «В сем городе мало промыслов, потому и достаточных жителей немного находится: однако есть хорошие яблонные сады, и вообще в здешнем городе стараются больше о разведении оных, нежели в иных местах Российской империи. Многие обыватели держат между дворовыми птицами и китайских гусей, или сухоносов, коих привезли сюда из Астрахани для расплода. Сей столь весьма отличный род обыкновенно имеет здесь смешение с простыми гусями…» (Паллас, с. 254).
Сызранская страна встретила Палласа сильной засухой: «Все посохло на полях, и черная земля в степи расселась местами на аршин глубиною и около двух дюймов шириною… Неоднократно происходило молебствие с крестным хождением на поле. Однако погода не переменилась…». В деревне Севрюковой, населенной некрещенными чувашами, «мужики на другой день делали