Тряхнув головой, Дарио отогнал назойливые, печалящие его мысли, и сосредоточился на настоящем.
– Сын, послушай меня. И прошу не судить строго, – говорил ему отец, замерев перед распахнутым окном; мужчина с седыми пышными волосами выглядел уставшим. Измотанным и безнадёжно потерянным. – Война коснулась и нас: корсары потопили все наши корабли с товаром, несколько раз… и теперь у нас ничего не осталось. Если я не отдам кредиторам всё, что у них взял вместе с процентами, то, боюсь, этот дом, все прилегающие земли вокруг и даже больше: наша городская резиденция в столице – всё это уйдёт с молотка. Они как стервятники, ничего нам не оставят.
– Мне платили за службу, – нахмурился Дар, с беспокойством глядя на отца. – Этого, возможно, будет достаточно для погашения основного долга?
– Нет, – старший Росселлини резко развернулся, чтобы стыдливо глянуть в глаза единственному сыну и наследнику.
Дарио напрягся, чувствуя, что всё последующее ему очень не понравится.
– Я недоговорил, сын, – старый дон подошёл к столу и налил себе вина, чтобы промочить горло. – Купец Риччи давно предлагал мне союз, он богат, весьма… Я дал согласие. Тебе придётся жениться на его старшей дочери синьорине Розе.
– Что-о? – Дар ожидал чего угодно, даже что ему лично придётся работать в поле, но уж точно не этого.
– Девушка недурна собой, образованна, станет тебе прекрасной женой и хозяйкой, – зачастил дон Росселлини, поправляя чуть дрожащей рукой волосы. – А её приданое я уже получил и пустил в дело.
– Погоди, – Дарио буквально выскочил из кресла и как тигр в клетке, заметался туда-сюда. – Ты хочешь сказать, что наша семья по уши в долгах, и ты, чтобы поправить положение, сговорился о браке с купеческой дочерью, уже взял приданое от синьора Риччи и пустил в дело. Дай-ка догадаюсь, – слова, как острые камни сыпались на старого дона и тот даже как-то сжался от чувства вины, втянув голову в плечи, – снова купил корабли, забил трюмы отменным товаром и отправил их в плавание?
Наследник рода Росселлини негодовал, да что уж там! он был в ярости. В его планы женитьба пока не входила, да ещё и не по любви. Он, безусловно, понимал, что на любовь рассчитывать сложно (аристократы чаще всего заключали браки по расчёту), но хотя бы на взаимную приязнь – вполне.
– Ты верно догадался, вся сумма уже была пущена в дело. Но я убеждён, что мои помощники распродадут всё втридорога и мы снова будем на коне! – помявшись, всё же добавил: – Прости, сын. Купец Риччи предложил самое богатое приданое за свою дочь. Он так хотел породниться с древним родом, что был согласен на всё, – дон устало сел в кресло и посмотрел на Дарио своими карими глазами.
– Получается, это теперь дело чести, – не спросил, констатировал Дар, дон Луиджи промолчал – фраза сына вовсе не требовала каких-либо ремарок.
Тишина, повисшая в кабинете, стала густой, напряжённой