Глава 2
«Баунти»
В комнате стоял чудесный запах пшеничного хлеба. Я с удовольствием потянулся после сна, вскочил с кровати и направился на кухню. Вечером бабушка не дала мне месить тесто: «Ложись-ка ты лучше спать, Афоня. С таким кислым лицом хлеб не делают».
Свежие караваи лежали на столе, я приподнял полотенце и оторвал кусочек с золотистой корочкой.
– Вкусно? – послышался за спиной бабушкин голос.
– Угу, – ответил я с набитым ртом.
– Вот и славненько. А теперь марш мыть руки!
После завтрака бабушка спросила:
– Сходишь к соседям? Они живут неподалёку. Всегда их угощаю, когда хлеб удачный.
– Нет, – рассмеялся я, – сбегаю!
Бабушка положила в плетёную корзинку румяный хлеб, накрыла белым полотенцем, и я вприпрыжку отправился в путь.
Мне оставалось пройти через тёмный, заросший травой сад, когда впереди залаяла собака и навстречу вышел здоровенный мужик в шлёпанцах на босу ногу и с большими садовыми ножницами в руках. Я не на шутку испугался. Мужик вскрикнул:
– Ёшки-матрёшки! – хлопнул себя по лбу и засунул ножницы в карман широченных брюк.
Затем он наклонился, привычным движением закатал рукава тельняшки и протянул мне ладонь величиной с лопату:
– Коля, дядя Коля.
– Афанасий, – ответил я и с опаской пожал ему руку. Такой ручищи я в жизни не видел!
Собака лаяла как заведённая. Вдруг с цепи сорвётся? От этой мысли у меня по спине пробежали мурашки. Сосед улыбнулся:
– Это Хват. Слышишь, какой голос? А он ещё только щенок. Хочешь посмотреть собачку?
– Не очень, – честно ответил я.
Дядя Коля обернулся и крикнул, заглушая собачий лай:
– Хват! Свои!
Пёс затих, и лицо соседа расплылось в улыбке:
– Видишь какой умный?
Я ничего не ответил и протянул ему корзинку с хлебом:
– Бабушка просила передать, утром испекла.
Дядя Коля взял корзинку, приподнял полотенце, потянул носом воздух и сказал:
– Вот это по-нашему, благодарю.
Затем он присел на корточки и весело спросил:
– Ты позавчера кричал на горе? – Он поднял голову, как волк, сложил губы трубочкой и заголосил: —Люди… Люди… У-у-ау!
– Я. – И рассмеялся.
Ну не так всё было! Да, я убежал из дома в первый день, обидевшись на бабушку с дедушкой за то, что они не разрешили мне поиграть с собакой и погладить разноцветного, как с картинки, петуха. Но там, на горе, у меня перехватило дух от восторга. В синем высоком небе летали ласточки; внизу, в зелени деревьев, виднелись крыши соседских домов, за спиной шумело кукурузное поле. Сладкий воздух звенел: в траве