на мир взирая свысока,
упорно ждущего салют
во славу самого себя.
Во славу, потому что есть
один на свете он такой,
а мы должны, забывши честь,
ему потворствовать с тобой.
Себя любимого жалеть
Нарциссу разве что дано,
пред отражением робеть,
забывши женщин и вино.
Очень сложная наука
Очень сложная наука —
одиночество, разлука;
жалит сердце, что гадюка —
ядовитая змеюка…
Жалит сердце, что гадюка,
в душу лезет эта злюка,
в жизнь врывается без стука,
яд её – тоска и мука…
В жизнь врывается без стука
и отвешивает хука
очень сложная наука
без эффекта кинотрюка.
Очень сложная наука —
одиночество, разлука,
жалит сердце, что гадюка —
ядовитая змеюка…
Кто из нас не ошибался
Кто из нас не ошибался
или жил, как тот святой,
на Земле мне не встречался,
не тревожил мой покой.
Не знаком с такими, люди,
хоть объехал целый свет,
не был разве в Голливуде,
но их там в помине нет.
В целом мире, в белом свете
не было таких и нет,
даже в сказочном сюжете
не найдёте вы их след.
Кто из нас не ошибался
или жил, как тот святой,
на Земле мне не встречался,
не тревожил мой покой.
С юных лет
С юных лет живём со сказкой —
сей чуть видимой повязкой,
что в ушах и на глазах
даже в самых мелочах.
Что слагается веками,
где делами, где – словами,
и молвой летит меж нами
под родными небесами.
Под сурдинку и под водку,
под утрату и находку,
где-то в шутку, где – всерьёз,
несмотря на море слёз.
С юных лет живём со сказкой —
сей чуть видимой повязкой,
что в ушах и на глазах
даже в самых мелочах.
Ах, многоликий лицедей
Ах, многоликий лицедей,
ты есть во всяком из людей,
но я прошу, всё ж будь скромней,
умерь свой пыл среди ролей.
Скромнее и честнее будь,
не заиграйся, чтобы суть
совсем в игре не потерять
и жизнь свою не проморгать.
В лучах купайся и гори,
но грим, прошу тебя, сотри,
побудь хоть краткий миг со мной
воочию самим собой.
Ах, многоликий лицедей,
ты есть во всяком из людей,
но я прошу, всё ж будь скромней,
умерь свой пыл среди ролей.
Эх, хладный и практичный ум
Эх, хладный и практичный ум,
не