– Как удалось из полумиллионной оравы именно тебе протиснуться в меня.
– А мы, ванские – все такие шустрые.
– Это не объяснение. Те полмиллиона тоже были из Вана, но влез ко мне именно ты.
– А чем ты не довольна? Раз протиснулся – значит, я самый шустрый.
– Ишь, каков бахвал! Шустрый- это не значит хороший. А ну убирайся из моей яйцеклетки.
– Это уже невозможно.
– Почему?
– Ну, куда я пойду. Уже и хвостик свой потерял. Так что прими мой генетический материал и не привередничай.
– Ладно, чёрт с тобой. Давай показывай, какую хромосому сюда занёс? Х или Y? Боже мой! Ты принёс Х!
– А что тут плохого, не пойму? Одна половина нас была с Х, другая с Y, а шансов как всегда – 50 на 50.
– А то, что моя хозяйка хотела мальчика.
–Хотеть- не мочь. Да и какая ей разница – всё равно первый ребёнок. Лично моему хозяину всё равно.
– Ну, твой хозяин тот ещё козёл.
– Не смей о нём так выражаться.
– Это не я – это моя хозяйка так говорит.
– Козёл он или нет, но в своё лоно впустила, и это уже свершившийся медицинский факт. Так что давай соединяй свой Х с моим и быть девочке-красавице.
Утром Тегик увидела кровавое пятно на простыне и обо всём догадалась. То, что инициатива исходила от Елены не вызывало никакого сомнения. Пятно красовалось на постели Мирона, а значит Елена сама решилась на это. Теперь нельзя медлить. Теперь настал черёд Тегик, теперь надо срочно их поженить, пока живот не начнёт выпирать.
Дочка Джулия росла чудиком, ну просто загляденье. Мирон назвал её так в честь американской медсестры, которая его выходила в сиротском приюте.
Розовощёкая белокожая, с правильными, как у Мирона, чертами лица она была воплощением спасённой генетики с озера Ван, попавшей в лоно ширакской красавицы Елены. Родители и Тегик души в ней не чаяли. Со временем имя Джулия стало настолько популярным в Ленинакане, что ею стали называть многих девочек. Джулик, Джуло, Жулет, – звучало повсюду. Но у нашей Джулии было особое, типичное для Гюмри второе имя- Пржик, светлая. Так называли всех белокожих девочек в Ленинакане.
Мирон, получивший в сиротском приюте приличное образование, устроился на хлебную должность – бухгалтером на мясокомбинате. Елену продолжали упорно продвигать по партийной линии и в конце концов она стала директором детского сада. Родив ребёнка и повзрослев, Елена стала ещё более привлекательной и соблазнительной. Теперь она уже без особого рвения избегала ухаживания посторонних мужчин.
Физическая несовместимость с Мироном со временем всё больше увеличивалась. К этому прибавились коренные отличия их характеров. Мирон обладал чертами типичными для жителей озера Ван. Прижимистость, бережливость во всём и врождённая тяга к обогащению противопоставлялась расточительность Елены, готовой отдать ближнему последнюю рубашку.
Молодая расцветшая женщина не теряла надежды найти настоящего