– Ничего, привыкнет. Он такой, – подбодрил меня Лёнька. – Нагреется и пойдёт как часы. Фирмы «Слава».
По селу мы ехали со скоростью пешехода. На разбитой тракторами дороге мотоцикл качало, бросало, как торпедный катер в декабрьский шторм – то из стороны в сторону, то вверх, то, наоборот, вниз. Только за околицей он наконец выровнял дифферент и мягко покатил по накатанному грейдеру.
– Поддай гари! Плетёшься, как таракан беременный. Так мы и до полночи не вернёмся, – категорически потребовал уже не нервный Лёнька, задирая к подбородку дерматиновый фартук.
– Есть, товарищ старшина!
Я и поддал. Правой рукой. И левый цилиндр на самом деле выправился, разошёлся и мотор заурчал, как ему и положено, ровно и мощно. Стремительней помчались навстречу телеграфные столбы, замелькали по сторонам деревья, стоя навытяжку при виде завсельхозотделом. Лёнька толкнул меня в бок и показал большой палец, смеясь и перекрикивая ветер:
– Орёл, старик! Могёшь! Теперь будем считать, что этот конь наш, сельхозный!
На радостях водила слегка зазевался на правом крутом повороте – в момент коляска с шефом поднялась на переворот и Ленька тут же испуганно рявкнул. Я мгновенно довернул левее, коляска упала на место и, подрагивая, покатилась рядом, никуда не делась. А могла. И полетел бы тогда завсельхозотделом над разбитой сельской дорогой, аки журавль в дальнюю сторонку. Именно поэтому Лёнька вгорячах оказался довольно неоригинален: банальное «…Твою мать», да ещё и грязно ругнулся при этом. Однако потом, что-то смекнув, захохотал и прокричал, протягивая на ходу руку из коляски и восторженно стуча меня по правому колену:
– Сдаюсь! Подловил! Счёт боевой: два-два! Пришлось сделать вид, что так оно всё и задумывалось.
– Ты, главное, не переживай слишком сильно! – С плохо скрываемым достоинством ответил я, глядя как дорога настойчиво лезет под колёса. Ничья меня всегда устраивала.
Глава 2. Малость для счастья
Назавтра в редакцию мы с Лёнькой пришли первыми. Как-то так получилось – порознь шли, вместе пришли. Что значит – хорошо и сходу налаженный производственный контакт! И боевая ничья! Установилась она по-видимому надолго.
На ступеньках я естественно опять вежливо попридержал шаг. Ваш ход, дорогой товарищ. Лёнька дёрнул дверь, заперто. Странно. Должна была автоматически раскрыться перед таким начальством. Где ключ?!
– Люсь-ка-а! – Во всё горло заорал он, повернувшись в сторону типографии, размещённой в соседнем деревянном доме.
Оттуда тотчас же доверчивым колобком выкатилась плотная милашка с мокрой тряпкой в руках. Увидев нас, она с улыбкой одёрнула юбку, как будто раньше трудно было сообразить сделать это, выбегая на требовательный мужской зов. Нет, надо обязательно на глазах – вот, мол, какая я аккуратистка, смотрите. Симпатичная и в этих местах и в тех, но вообще-то реально и повсюду бдительная, а никто не ценит. Короче, одёрнула и правильно сделала.