«Аминь!» – нестройно отзываемся все мы.
«Дик, отнеси тело в рефриж, мы потом устроим ему роскошные похороны, – выдержав приличествующую паузу, снова наполняет эфир рычанием голос капитана. – Всем прочим – по местам! Подсоединиться к энергозаборникам, стрелку занять позицию и подготовить «гасилки» – есть что пострелять и чем поживиться. Наводка, ты там не сколлапсировал?!»
«Нет, капитан! – поспешно отзываюсь я, всё внимание переключая на внешние следящие устройства. – Вижу точку, капитан! Надо пройти через фальш-туманность!»
«Ну, так вперёд!» – ревёт Зубастый, и я – как и прочие члены «Бараккуды» – чувствуем привычную дрожь, пробирающую до самых кишок, когда входим в состояние единства с кораблём.
Я – наводчик, моё дело высматривать реперные точки: места входа и выхода, червоточины, если угодно, которые в определённых условиях не в состоянии засечь аппаратура. Мой пси-уровень не делает меня менталом-навигатором, живым суперкомпьютером, просчитывающим всевозможные вероятности в считанные секунды15. Но кое-что и я могу, если реперная точка оказывается в поле видимости внешних камер. Я вижу её как бы сквозь прицел – воображаемый красный круг, в котором сходится весь фокус моего внимания. И в этом никому невидимом кольце я снова отчасти попадаю в галлюцинаторный комплекс: вместо ошмётков плазмы и чадящих радиацией осколков мне видятся причудливые огни. Фальш-туманность предстаёт призрачным опасным дымом над водой, скрывая омуты и всевозможных тварей. Всё это я передаю капитану и навигатору, они выправляют курс, заставляя «Барракуду» лавировать среди всех этих космических объектов, словно рыбину – среди океанских течений. Ярраш-шав, благодаря наводке, азартно отстреливает радиационные обломки и с помощью гравиловушек – «гасилок» отлавливает дармовую плазму. «Гасилки» отсекают от сгустков самые опасные части и спектры, а оставшееся переводят на генераторы. Так что у корабля теперь будет энерго-запас не только в виде «живых батареек»!
Я напряжен всем существом, вся вселенная сконцентрировалась внутри красного круга наводки, и всё, за его пределами плывёт и размывается. Огней становится очень много, только успевай уворачиваться от тех, что размером чуть не с астероид, или раскинувшихся наподобие пламенной сети. Слышу в эфире азартные вопли, но всё чаще – ругань Ярраш-шава, ведущего почти уже непрекращающуюся пальбу; ощущаю частые и всё более мучительные для моего вестибулярного аппарата рывки «Барракуды», уходящей от очередной туманной завесы.
Но я должен, я должен увидеть её, поймать в круг наводки – точку выхода. Иначе корабль расплавится в уже почти сплошном потоке огня, или защита не выдержит – и внутрь хлынет убийственная радиация фальш-туманности.
Всё качается, уплывает, снова собирается во едино. Сквозь выкрики Ярраш-шава и Криворога, занявшего второе ланс-отделение, рявканье капитана и всё нарастающий в ушах звон мне слышится: вой ветра, рёв яростных волн, скрежет досок, вот-вот готовых лопнуть от предельного напряжения…
***********************************************************************************************
«Ещё