Вот это жизнь! Вот это круто!
А здесь… И – в чем в немалой степени было виновато пиво – вздымались в душах разбойников девятые валы возмущения.
Хлок и Дейнар неожиданно остро почувствовали себя отверженными.
Их не взяли в налет. Их засунули в самый низ, как паршивых крысюков. Им выделили три бочонка пива (маленьких!). И при этом убедили, что на них лежит чрезвычайно важная миссия: охранять пленниц. Они-де важная добыча, с них можно поиметь кучу бабосов и все такое…
Некоторое время разбойники пили молча, а потом Дейнар сказал:
– Слушай, а давай двинем отсюда?
Хлок, успевший чуток вздремнуть, поднял голову и приоткрыл один глаз.
– Чего?
Дейнар сплюнул в грязь и солому, покрывающую каменный пол.
– Я говорю, двинем. Свалим!
Второй глаз Хлока открылся через секунду, и вор попросил повторить еще раз, сославшись на то, что в ухо попала меховинка.
Дейнар повторил.
– Куда? – спросил Хлок.
– Без понятия. А просто возьмем – и тю-тю! – Дезертир помахал ручкой, очевидно репетируя это перед выступлением, заготовленным для Хринга Кривоноса. – И пускай сидит в своем Паучьем Логове, нам-то чего? Чего, я нанимался в уборщицы?
Хлок зачесал голову, взбаламутив тамошний зверинец.
– Слушай, по-моему, это я говорил.
– Чего говорил?
– Что не хочу в эти, уборщицы наниматься.
– Ну вот, значит, ты со мной согласен!
Разбойники скрепили это рукопожатием и выпили еще по кружке.
– Суть в том, – сказал Дейнар, принимая умный вид. – Что нас тут не ценят типа того. Кореша вон прикалываются постоянно, а мы должны это с удовольствием хавать, что ли?
– Не-е…
– За кого вообще Хринг нас держит? – Дейнар вскочил и тут же оказался на полу. – Я в войске королевском не давал никому об себя ноги вытирать! И, пропади я пропадом, если дам здесь! Обрыбятся!
Сверху донесся громовой раскат смеха. Эхо долетело до подземелья.
– Слыхал? Вот! – сказал Дейнар, садясь у стены и вытягивая ноги. – И, помяни мое слово, когда делить добычу из обоза будут, нам шиш достанется. Мы, дескать, в налете не участвовали, так что нам во! – Разбойник вытянул в воздух руку с фигой, сформированной на другом ее конце.
Хлок долго пялился на сие произведение.
В глубинах его темного разума мысли толпились и перебивали друг друга безо всякого толка. От пива гудело в ушах, словно кто-то поселил в каждом из них по целому рою злых шершней.
Но, начал подозревать Хлок, Дейнар дело говорит. Нередко и ему приходило это на ум, особенно в часы нудных и унизительных дежурств в конюшне или вот как сейчас, на «боевом посту».
Нет ни карт, ни костей, чтобы время убить. И закусить никто не дал, ни одной паршивой косточки с вот таким кусочком мясца.
Подобной справедливости, считал разбойник, вселенная не знала.
От жалости к себе Хлок причмокнул толстыми губами.
…А бывали времена, когда он считал себя королем мира. Казалось, все пути для него открыты. Выбирай любую дорожку,