Отец изумленно хмыкнул, мать расстроилась: «Витенька, тебе плохо дома?» Потом были три месяца нешуточных баталий, в течение которых он доказывал необходимость в отдельном жилье и собственную способность жить самостоятельно. И в итоге… Все-таки, у него мировой батя! Ему позволили жить одному, в квартире тетки. И кто бы знал, как Виктор был счастлив! Он очень любил родителей. Действительно любил, но… Его матери, с ее энергией, и троих детей было бы мало, чтобы ее должным образом расходовать. А тут всё досталось одному сыночку. Он завидовал девчонкам Соловьевым – их было целых трое. У него, конечно, был названый брат – друг Колька, но это было не совсем то… Он просил братика – на день рождения, на Новый год. Потом перестал, понял – бесполезно.
Когда он стал достаточно взрослым, отец объяснил – почему. Когда Вику было три, он этого не помнит – у матери случился выкидыш. Потом, когда ему было пять, он это смутно помнит, что мамы пары дней не было, а потом она была грустная-грустная, – еще один. А потом отец сказал – хватит. Испугался. Как он рассказал Вику тогда, у мамы слишком плохая наследственность, и ее собственная мать, бабушка Люба, которую Вик никогда и не видел, умерла именно из-за безуспешных попыток родить второго ребенка. Отец не стал рисковать. Сказал: у нас есть ты, и на том спасибо.
В общем, как бы он ни любил родителей, одному жить было нереально кайфово. Как же ему этого не хватало – самостоятельности, жизненного пространства, свободы! Первое время мать чуть ли не ежедневно приезжала – проинспектировать холодильник, произвести влажную уборку. Вик не знал, как с этим бороться, чтобы не обидеть матушку. А потом его осенило. Он, сцуко, гений! И на ближайший праздник – Новый год подвернулся очень кстати! – он подарил матери Глафиру. Рыжего щеночка, девочку-таксу. Отец посмеялся, мать охнула: «Виктор, так нельзя!» А потом… потом его оставили в покое!
Правда, вскоре отец пригрозил лишить сына наследства, потому что Глафира страсть как полюбила его обувь. Нет, у таксы определенно оказался хороший вкус, скорее, гастрономический, видимо, кожа на итальянских туфлях ручной работы была отличной выделки, да и подошву приятно погрызть. Но отец был недоволен – денег ему, видите ли, жаль, да и на ноге те две пары сидели отлично.
Короче говоря, Глафире досталась вся мамина неистраченная энергия, отец простил животину, философски рассудив, что рыжие таксы – это его карма, Виктор обожал собаку за подаренную ему свободу, дав себе слово завести такую же, но позже. Словом, все были довольны.
Самостоятельная жизнь приучила Виктора ко многим вещам. Самое главное, к тому, что голову можно использовать не только для того, чтобы виртуозно играть в компьютерные игрушки, не напрягаясь,