Я захотел прекратить всё это. А то я сам уже как будто стал лишь призраком. Но Элизабет раз за разом убеждала меня продолжать. Ради мёртвых, ради неё.
Когда я откладывал работу, самого себя убеждая, что болен или заслужил перерыв, то ночами мне снились кошмары. Мёртвые в ночи шептали на ухо: «Напиши про нас!». А на утро весь мой пыльный пустой дом оказывался покрыт следами рук и ног.
– Это всё какая-то злая шутка… – бормотал я, стуча по клавишам мозолистыми подушечками пальцев.
Моя дочь, моя красавица Элизабет, стояла надо мной, уже почти живая, но только почти. Она тоже оказалась в ловушке – чем ближе она приближалась к жизни, тем становилось понятней, что живой до конца ей точно не быть. Что толку от того, что ты можешь взять в руки яблоко, если никогда уже не испытаешь его вкус?
– Пиши, – мрачно повторяла она.
Однажды я решился и спросил её, можно ли написать и издать кое-что своё? Всего одну книгу? Спустя годы раздумий мне пришёл в голову такой прекрасный сюжет, мой сюжет, никто такое не писал…
– Нет, – сказала она.
Я стал спрашивать Элизабет об этом при каждом её появлении, и однажды она закричала на меня:
– Ты думал, можно просто так беспокоить мёртвых?!
– А сейчас я разве не беспокою их души, печатая всё то, что ими написано?
– Ты врал про них! Ты врал про смерть, ты врал про жизнь, ты врал про муки и терзания! Все вы писатели – просто лжецы!
И тут я забеспокоился – действительно ли это моя дочь, или просто чудовище, посланное Адом, чтобы мучить меня?
– Я не хочу больше писать эти мёртвые книги о жизни! Я хочу писать живые книги о мёртвых! – проорал я и демонстративно снёс всё со стола.
Призрак исчез. Я забился в угол и ревел, уткнувшись лицом в ладони, боялся поднять взгляд – шарканье мёртвых ног заполонило дом. Я чувствовал смрадное мёртвое дыхание надо мной.
– Простите, – бормотал я. – Простите меня, я больше не буду. Я напишу про вас.
Но я соврал. Втихаря я напечатал и издал свою книгу – плоть от плоти мою, с моими муками, мыслями и терзаниями.
И они меня убили.
На моей могиле не написано «Любящий муж» или «Заботливый отец», там нацарапано только: «Мёртвый писатель». Надпись появилась не сразу – это очередная злая шутка от призраков.
Я мёртв уже несколько лет, и здесь, поверьте, не очень приятно. Я нашёл способ передать мою историю живым, и вот вы её читаете»
Молодой паренёк перестал стучать по клавиатуре.
– Стив, простите, я устал. Можно мы допишем эту главу завтра?
– Нет, Расти, пиши, давай, ещё много надо написать. Ты пока что написал очень мало, а надо ещё много написать. Ты станешь богатым, ты станешь знаменитым, Рассел, ты только пиши, не останавливайся, пиши, давай. Ты напишешь всё, что произошло