– Натуральные! Морковный мусс, свекольный сок и…
Киваю и со спокойной душой отпускаю ее. Отбой. Можно перевести дух. И не дергаться хотя бы до конца вечера.
Вместе мы неторопливо и молча возвращаемся к торту, вокруг которого водят хоровод дети. Маша и Ксюша, завидев нас, радостно машут ручками. Боковым зрением ловлю момент, когда рыжая подмигивает им в ответ. Но стоит мне повернуться, как она вмиг возвращает себе маску невозмутимости.
– А это что? – хмурюсь, заметив отпечатки маленьких пальчиков на боковушке нижнего яруса торта.
– Ой, не заметила. Только кексы успела поправить. Извините, – спохватывается и лихорадочно потирает ладони. – Госприемка, – шутит, пытаясь справиться с волнением. – Крошки-хозяйки решили заранее попробовать то, что я приготовила.
Несмотря на внешний панцирь, она не может скрыть нежности в тоне. Не вижу смысла, зачем ей играть, и поэтому… Вообще ни хрена не понимаю.
– И как? – хмыкаю, поддерживая ненужную беседу. – Они оценили? – тепло улыбаюсь дочкам.
– Надеюсь, что да. По крайней мере, их не стошнило. А может, сдерживались, чтобы меня не обижать, – тихо хихикает кондитер, привлекая к себе мое внимание.
– Спасибо, – скользнув по показавшимся ямочками на ее щеках, нервно откашливаюсь. – На этот раз вы представитесь или опять гордо уйдете, хлопнув дверью?
Замирает, удивленно округляя глаза.
– Вспомнили все-таки? – недоверчиво сводит тонкие светло-коричневые брови. Как у моих малышек. Видимо, рыжие все похожи.
– Фотографическая память. Так как вас зовут?
– Вера, – бросает коротко.
– Благодарю, Вера. Можете быть свободны, – не придумываю ничего лучше, как попрощаться. Хочется скорее избавиться от нее, хотя сегодня она не ведет себя навязчиво. И не сует папку со своим делом мне в нос. Но… пусть все равно будет на расстоянии.
Однако дочки со мной не согласны. Стоит Вере отойти от меня, как они подскакивают к ней и тянут к торту. Порываюсь последовать за ними и проконтролировать каждое действие кондитера, однако… Останавливаюсь.
Не мешаю им. Устроившись в кресле, со стороны наблюдаю, как дети разделываются с десертом, балуются, пачкают темную юбку Веры контрастно светлыми кремовыми пятнами. А она, вместо того чтобы огорчиться, просто смеется. Кондитер оказывается живее и веселее аниматоров. Немудрено, что мои дочки не отлипают от нее. Разыгравшись, заставляют помочь им в каком-то конкурсе, а она покорно соглашается.
Моим бандиткам вообще невозможно отказать.
Хотя Даша с легкостью это сделала четыре года назад.
От воспоминания о бывшей холодок проходится по спине. Причем такой ощутимый, будто кто-то сверлит меня взглядом.
Оборачиваюсь, оперевшись локтем о спинку кресла, – и каменею в неудобной позе. Изучаю знакомый силуэт, застывший на пороге моего дома.
– Вот же тварь, – проговариваю одними губами и поднимаюсь, пряча руки