Ближе к исходу дня за деревьями вдруг смутно обрисовался так называемый охотничий домик Осаны – скопление светлых башенок и изящных остроконечных куполов, которые скорее приличествовали какому-нибудь особняку, вполне уместного и среди дворцов самого Бандар Эбана. Леди Осана охоту обычно вела на мужчин или же боролась за власть, но ее охотничьи трофеи были многочисленны и примечательны, несмотря на относительную молодость. Происходившие же тут «охоты» заставили бы изумленно вскинуть брови даже столичных зрителей. Теперь же охотничий домик был покинут всеми. В разбитых окнах, зиявших, точно беззубые рты, ни проблеска огонька, ни малейшего движения. Однако снег, засыпавший расчищенный участок вокруг домика, был недавно плотно утоптан лошадьми. Итуралде, не замедляя шага, въехал через стоявшие распахнутыми створки нарядных, отделанных медью ворот в главный внутренний двор. Следом за ним – его отряд. Копыта застучали по брусчатке – там, где снег был стоптан в слякотную кашу.
Навстречу не выбежали слуги – чего Итуралде, впрочем, и не ожидал. Осана сгинула в самом начале сотрясавших нынче Арад Доман невзгод – бедствия рвали страну, точно собака крысу, и ее слуги переметнулись на службу к другим представителям ее рода, согласившись на те места, которые им предложили. В эти дни тот, у кого нет хозяина, голодает или превращается в разбойника. Или в принявшего Дракона. Спешившись в конце двора перед широкой мраморной лестницей, Итуралде передал поводья Дротика одному из своих солдат. Джаалам приказал солдатам отыскать какое-нибудь местечко, где можно укрыться самим и укрыть лошадей. Разглядывая окружавшие двор мраморные балконы и широкие окна, солдаты вели себя так, словно ожидали получить арбалетный болт между лопатками. Двери одной из конюшен были приоткрыты, но, несмотря на холод, солдаты разошлись по углам двора, сбившись в кучки вместе с лошадьми. С такой позиции они держали под наблюдением весь двор и ворота. Если случится самое худшее, возможно, хоть кому-то удастся ускользнуть.
Поднимаясь в сопровождении Джаалама по ступеням, Итуралде снял перчатки, заткнул их за пояс и поправил кружева. Под подошвами сапог похрустывал снег – он был вытоптан и подтаял, а потом вновь замерз. Итуралде сдержал порыв оглянуться вокруг и смотрел только прямо перед собой. Он обязан выглядеть в высшей степени уверенным, как будто все идет так, как он