Как же хотелось плакать. Я ведь совсем другую роль для себя придумала.
Мечтала быть свободной, как ветер. Растопить лёд, зажечь в мире вечной ночи для своего народа солнце. Хотела, чтобы он увидел другой свет – не от лампочек, не от свеч. Не от луны или звезд.
Хотела делать своё королевство лучше. Хотела принести сюда весну.
Столько планов, как видно, нереальных.
А теперь что меня ждёт? Неужели всему этому – конец, и я просто буду стоять за твоей спиной до конца лет своих?..
Как же я хотела быть уверенной, что одно другому не мешает: быть твоей и быть самой собой.
Когда я была подростком, мама говорила: «Моё прекрасное дитя, – расчёсывая мои чёрные, как тень, волосы. – Моя славная доченька. С тобой никогда ничего не случится плохого, ведь стоит тебе мысленно попросить у Безвременья помощи – и оно выведет тебя из любой беды. Ты – любимое нашего мира творение».
Это было правдой. Я всегда знала, что могу на него положиться – до этого дня.
Дня, когда моим родителям пришёл черёд покинуть Безвременье.
Оно не сведёт наши пути больше.
Никогда.
Никогда.
Никогда.
Церемония прощания со сбывающимися снами всегда полна слёз. Тем более – с Королём и Королевой. С моими отцом и матерью.
Почему жизнь перед тем, как подарить нам что-то, о чем мы давно мечтали, забирает самое дорогое из того, что мы уже имели?
Я снова нашла утешение, гуляя в одиночестве по той самой рощице, в которой совсем недавно повстречались с Господином Тень. Это место для меня – словно магнит, тут в голову приходят мудрые мысли. Словно я вдруг превращаюсь в по-настоящему взрослого человека.
Набрала немного снега. В моих руках он медленно таял.
Снова и снова все повторялось и повторялось
Я не хотела участвовать во всём происходящем. Каждая клеточка моего существа вопила, что я боюсь – боюсь того, что мне предстоит. Боюсь быть с Первородным духом – я, может, и Принцесса, но всё ещё просто сон.
А у них там, на Луне, что за порядки? Какой образ жизни они ведут?
Первородные духи – пример для подражания и источник нашей энергии. И всё же обычным снам всегда было очень сложно понять их как равных.
Никто из наших не водил дружбы с Первородными. Насколько известно.
И… еще я понимала, что должна быть рада за маму с папой. Возможность сбыться – огромное благо для них (хоть и не для меня). Нет большего горя для прекрасного сна, чем так и остаться просто историей, скомканной и спрятанной среди снежных страниц книги нашего мира. Я поняла тогда: если я хочу быть хорошей дочерью, то мне нужно смириться. Принять происходящее. Не спорить с сутью вещей. С сутью самой себя.
Я замерла, и метель осыпала с ног до головы колючим укором: не хочу