«рождество наступает (хорошего вечера)…»
рождество наступает (хорошего вечера), всходит первая
звезда, раздаётся звон,
рождественская звезда – это дороги, расходящиеся
на семь сторон,
вот стоишь на перекрестке (ты меня слышишь?),
распахнут и оголён,
в жёлтых окнах квартир (слышишь ты, я тебя люблю)
женщины расставляют по столам компот, и кутью,
и двенадцать блюд.
Мы сегодня все помирились, и любим друг друга, это
такой закон,
и в ушах, в голове, в небесах нарастает звон,
(смерти нет, послушай меня) закуриваешь, и руки дрожат
твои,
спичка падает на асфальт, и кружатся снежинки, и
(говорю тебе – смерти нет,
нет, нет,
есть только чудо и рождество),
и дороги на семь сторон, и вокруг совсем никого,
и восходит звезда над твоей головой,
и из окон льётся бесконечный свет,
ничего плохого нынче на свете нет.
(будет лето, и теплая трасса, и ковыли,
и травинка в зубах, и рисунки веточкой на пыли)
ты стоишь на своём перекрёстке, и мгновения замерли,
за —
мер —
ли.
«Как страшно одиноко в декабре…»
Как страшно одиноко в декабре
Брести домой с пакетом от метро.
Никто не встретит, вымерзло нутро,
Придёшь и включишь телевизор; бред
Рекламный – это всё же голоса,
Пусть говорят. Такая полоса.
Включи какой-то глупый сериал,
Ведь важно, чтобы кто-то говорил.
Как будто кто-то в гости приходил,
Потом ушёл, игрушки не убрал,
И собирай по комнате теперь,
Закрыв за кем-то на цепочку дверь.
Но окна загораются в ночи,
Одно, другое – всё не для тебя,
Но в чёрной темнотище декабря
Ты тоже лампу у окна включи.
Пускай, как путеводная звезда
Горит она всегда, всегда, всегда.
И кто-то пусть идёт через дворы,
Несёт пакет, где хлеб и мишура,
И не споткнётся в темноте; стары
Глаза у окон, видных во дворах.
И кто-то думает: за окнами живут,
Там Новый год, и семьи, и уют.
«Возьми меня на рученьки, Наташа…»
Возьми меня на рученьки, Наташа,
среди декабрьской смертныя любви,
где бледный снег лежит, как простокваша,
удочери меня, усынови,
я неовеществлённа и беспола
в своём пальто худом и долгополом,
в автобусе, где кашель, толкотня.
Возьми, возьми на рученьки меня.
Мы так котов берём к себе на руки,
детей так осторожно мы берём,
чтоб не боялись темноты и буки,
ночник включаем; светлый окоём
хранит от пустоты своей любовью,
и заяц плюшевый ложится