– Сейчас ты не знаешь, как ты будешь управлять Племенем, но через год обучения у тебя будет ясность уже по многим вопросам. Я верю в тебя. Защитники помогут. Ты пойдешь с Ламами до одной из школ Монастырей. Там ты постигнешь Учение Будды, самое мудрое Учение на земле. И научишься читать по звездам и, что самое главное, ты научишься читать и писать на языках, на которых написаны священные тексты. Я всегда хотел постичь грамоту, но у меня не было возможности поехать учиться, ведь тогда нужно оставить Племя на целый год и уехать.
Оюун слушал, не перебивая. Он всегда думал, как это, уметь писать и читать? Что это значит? Что это может дать ему, такие мысли всегда приходили ему в голову, когда он останавливался у прилавков купцов, торговавших принадлежностями для письма, разными медицинскими и астрологическими текстами и нарисованными картами звезд. Это всегда было интересно ему и он подолгу рассматривал эти изображения, краски и палочки для письма. Но он никогда даже не мечтал об этом, это казалось ему невозможным, только где-то в глубине его сердца была эта далекая, как звезда, мечта, научиться грамоте. А сейчас разве может он сам все испортить? Оюун еще не осознавал, какие перемены скоро наступят в его жизни, но где-то уже забрезжил робкий свет его новой жизни.
Оюун попрощался с Вождем и договорился о том, что утром он будет готов к путешествию и поможет собраться Ламам.
В юрте мать его встретила угрюмым молчанием. Тунгалаг, напротив, была услужлива и старалась показать ему, что она со всем справляется, дети были чисто одеты и накормлены. Алтенцецег впервые за все время не плакала и отошла от бабушки. Она сидела на теплом войлоке и играла с Солонго. В юрте было тепло и пахло овечьим жиром. Жена готовила чай с маслом, ей не нравился он с бараньим, или ячьим жиром, даже если во многих семьях его готовили так. Ей нравился запах топленого масла, золотые круги которого плавали в солоноватом чае, смягчая все внутри и приятно согревая все тело. Но эта женщина привнесла свои привычки и мать приняла их. Хорошо, что он уедет, думая о путешествии, он постарался не обращать на это внимание. Молча принял от нее пиалу с чаем, лепешку, тяжеловатую и пресную, неравномерно поджаренную. Как странно, подумал он, вроде и тесто все делали одинаково, но у жены лепешки были все ровненькие, одинаково круглые, она делала их с любовью, намазывая потом ароматным маслом, а Тунгалаг наспех лепила их, они были жесткие и кривоватые. Но Оюун, чтобы не обижать ее и из благодарности, что она будет весь долгий год помогать матери, съел лепешку, перекатывая