Тоби Таллис, напротив, никогда не знал, что такое отвращение к самому себе, и потому не отступал. Тоби просто собирал силы для последующей кампании.
– Он немного дикий, ваш юный друг, – заметил Тоби, глядя на Сирла, беседующего у стойки с Биллом Мэддоксом.
«Дикий» было определением, которое Уолтер употребил бы в отношении Лесли Сирла в последнюю очередь, но он понял, что Тоби нужно оправдать свое временное поражение.
– Вы должны привести его посмотреть Ху-хаус.
Ху-хаус был красивым каменным зданием, которое выглядело очень неожиданно в ряду розовых, кремовых и желтых фасадов Сэлкотта. Когда-то здесь был постоялый двор, а еще раньше, как поговаривали, из его камней было сложено аббатство, находившееся ниже по реке. Теперь Ху-хаус представлял собой столь редкий экспонат, что Тоби, который обычно менял свое место жительства (домом это вряд ли можно было назвать) каждый год, вот уже несколько лет оставался ему верен.
– Он долго пробудет у вас?
Уолтер сказал, что они с Сирлом собираются вместе сделать книгу. Но еще не решили, в какой форме.
– «Кочуя по Орфордширу»?
– Что-то вроде этого. Текст мой, а иллюстрации – Сирла. Мы еще не придумали, что будет центральной темой.
– Рановато, не самое удобное время года, чтобы кочевать.
– Зато хорошо фотографировать. Пока все не потонуло в зелени.
– Может быть, ваш юный друг захочет сфотографировать Ху-хаус, – произнес Тоби, взяв две кружки и с великолепной небрежностью направляясь к стойке.
Уолтер остался сидеть на месте и думал: интересно, сколько выпил Серж Ратов за то время, что он за ним наблюдает? Вначале ему не хватало двух порций, чтобы устроить скандал, – так решил Уолтер. Теперь, должно быть, он достиг критической точки.
Тоби поставил кружки на стойку, вступил в разговор сначала с хозяином, потом с Биллом Мэддоксом – и так, совершенно естественно, перешел к Сирлу. Это было проделано очень ловко.
– Вам нужно прийти посмотреть Ху-хаус, – услышал Уолтер слова Тоби. – Он очень красив. Может быть, вы даже захотите сфотографировать его.
– Разве его не фотографировали? – спросил Сирл удивленно. Это было совершенно невинное удивление, недоумение, что такой красивый объект остался незапечатленным. Но для слушателей это означало: «Возможно ли, чтобы какая-то грань жизни Тоби Таллиса не была разрекламирована?»
Вопрос Сирла послужил искрой, воспламенившей Сержа.
– Да! – рявкнул он и вылетел из своего угла, как петарда. Подлетел к Сирлу, так что его искаженное яростью личико оказалось на расстоянии не больше дюйма от лица Сирла. – Его фотографировали! Его фотографировали десять тысяч раз самые