Возможно, минуты две назад я видел еще что-то напоминающее окраины города с их неказистыми домиками, с крышами из замшелого серого шифера, самые обычные виды, однообразные и знакомые. Когда же я покончил с осмотром салона и перестал разглядывать присутствующих странно нахохлившихся пассажиров плацкарта, то вновь обратил взгляд в окно. И уже ничего, что в моем представлении могло вписаться в рамки привычного, я там не обнаружил. И сколько бы я ни вглядывался в темнеющий сумрак снаружи, никак не мог различить в нем знакомый загородный пейзаж из унылых грунтовых дорог и испещренных рытвинами тропок, голых полей и щербатых полесьев; не представлялись вниманию моему и высоковольтные вышки и столбы, и темное небо, казалось, таило теперь в себе что-то новое, чуждое и нездешнее.
Пока я старался постичь происходящее, появился жёлтый сферический объект, вначале ошибочно принятый мной за луну. Он возник на странном небе после появления красных звезд, от яркого сияния которых белые и синие их предшественницы померкли и приобрели вид чёрных точек – определенно таких же, что наблюдал я в своем кошмарном видении. Я сказал "желтый", но его цвет скорее напоминал кровавый отблеск закатного солнца на поверхности темных вод. И сфера эта росла, раздуваясь, как пульсирующее жерло, готовое вот-вот извергнуть огненную лаву.
В тот самый миг, когда раздался резкий лязг сомкнувшихся дверей, гигантское солнце, звезда или, быть может, огненный глаз самого сатаны исчез мгновенно – и все вокруг, снаружи во внешнем изменившемся мире и внутри самого поезда, погрузилось в кромешную тьму.
Присутствие проводницы, невидимой в темноте, выдал едва уловимый шелест, раздавшийся рядом в проходе. Задыхаясь от волнения, я вжался в спинку кресла, отказываясь верить всему, что меня окружало… верить в мое физическое присутствие в этом дьявольском поезде среди невероятных химер, в мелькающие за окном странные звезды и красные светящиеся глаза, только что вспыхнувшие надо мной.
Как описать тот отвратительный голос, что издавало это ужасное создание? Возможно, некоторые сравнения, которые могут показаться вам нелепыми, вызывающими скептический смех, помогут мне, автору этих невероятных и химерных строк, в этом нелегком деле. Представьте себе деформацию какой-нибудь громадной металлической конструкции, например, моста, переброшенного через реку, и стон, что издает он под воздействием высоких температур в то время, когда по нему происходит движение тяжелого транспорта; а теперь вообразите, как этот металлический звук сливается с пронзительным скрежетом попавшего под пресс автомобиля, и вот этот невыносимый для слуха диссонанс в коей-то мере может быть сравним со звучанием ужасного голоса проводницы.
– Этот маршрут не твой, – вымолвила она с почти нестерпимым металлическим визгом. – На следующей станции ты сойдешь с поезда. Ты вернешься в свою обитель, ты будешь медленно