Увы, возможности торжествовать победу, а уж тем более хоть чем-то помочь нашему проводнику, лежащему у моих ног, заливая кровью метательную гидру рыскуна, мне не представилось. Не успел я нагнуться, чтоб осмотреть его рану, как из бокового ответвления в коридор навстречу нам высыпало еще без малого полсотни рыскунов, и я со всей быстротой, с какой способен был жать на спуск, выпустил в толпу пять разрядов.
Огненный луч, исторгнутый чьим-то контосом, или боевым копьем, взревев, словно пламя в кузнечном горне, ударил в переборку за моей спиной, рассыпался фейерверком голубоватых искр. Развернувшись, я – насколько уж позволяла изувеченная нога – пустился бежать и пробежал, гоня перед собою уцелевших матросов, около полусотни элей. Не успели мы остановиться, как сзади донесся шум боя: рыскуны ударили по основным нашим силам с тыла.
Трое из них устремились за нами. Этих я пристрелил и роздал их оружие, пару копий и вульж, матросам, объявившим, что умеют с ними обращаться. Вновь двинувшись вперед, мы миновали дюжину с лишним убитых – частью из рыскунов, частью из матросов Сидеро.
Внезапный порыв ветра, с оглушительным свистом налетевшего сзади, едва не сорвал с моей спины изодранную рубашку.
XIV. Конец мироздания
Матросы, оказавшиеся куда умнее меня, поспешили надеть ожерелья. Я же сумел понять, что происходит, только увидев ожерелья на их шеях.
Ужасающей мощности взрыв где-то невдалеке от нас вскрыл обшивку, отделявшую коридоры от пустоты за бортом, и воздух из нашей части корабля устремился наружу. Надевая ожерелье, я услышал лязг огромных дверей – раскатистый, гулкий, словно гром титанических боевых барабанов.
Стоило мне щелкнуть застежкой ожерелья, ветер словно бы унялся, хотя в ушах по-прежнему слышалась его песнь, а вдоль коридора стремительно, мириадами сигнальных ракет неслись, обгоняя нас, буйные пыльные смерчи. Странно: вокруг меня всего лишь приплясывал умеренный бриз.
Крадучись, в любую минуту ожидая нового появления рыскунов, мы добрались до пролома. Казалось бы, где, если не здесь, мне удастся как следует разглядеть внутреннее строение корабля и узнать нечто новое о его конструкции… однако не тут-то было. Пробоину окружали лишь расщепленные доски, искореженный металл да растрескавшийся камень пополам с материалами, неведомыми на Урд, гладкими, словно нефрит или слоновая кость, но окрашенными в какие-то небывалые, диковинные цвета либо вовсе бесцветными. Местами среди всего этого виднелось нечто вроде клочьев льняной кудели, ваты или грубой шерсти неких безымянных зверей.
Дальше, позади многослойных руин, нас ждали безмолвные звезды.
От основных сил мы безнадежно отстали, однако сомнений быть не могло: брешь в корпусе корабля необходимо закупорить, и как можно скорее. В надежде, выбравшись на палубу, отыскать