В общежитии я, уставший донельзя, заваливаюсь спать, а просыпаюсь еще более выжатым.
Натягиваю школьную форму, а сам все думаю об огромной холодной квартире Захарова, где теперь заперта мать. Интересно, каково Лиле просыпаться там каждую субботу и идти в необъятную кухню варить кофе?
И сколько, интересно, она сможет терпеть маму? Когда не выдержит и расскажет Захарову о том, что та с ней сотворила? Наверно, каждый раз при виде моей матери Лила вспоминает, как ее вынудили меня любить. И каждый раз ненавидит меня чуточку больше.
Вспоминаю, как она отвернулась от меня в машине, как в ее глазах блестели слезы.
Не знаю, с чего начать, как вымолить прощение. Понятия не имею, как помочь маме. Если не найду бриллиант, единственный способ умилостивить Захарова – вступить в клан, больше в голову ничего не приходит. Значит, придется предать федералов. И прощай все попытки стать хорошим. Если пойду в подчинение к Захарову… Любой дурак знает, что выплатить долг мафии невозможно. Мне просто будут до бесконечности увеличивать процент.
– Пошли, – Сэм чешет макушку, ероша волосы. – Опять завтрак пропустим.
Я с ворчанием тащусь в ванную, чищу зубы, бреюсь. Морщусь, увидев в зеркале свои покрасневшие глаза.
В столовой смешиваю себе мокко: стакан кофе и пакетик горячего шоколада. От кофеина и сахара удается чуток проснуться и закончить парочку задач для статистики. На меня мрачно пялится сидящий за дальним столиком Кевин Браун, на щеке у него темнеет огромный синяк. Ничего не могу с собой поделать – ухмыляюсь ему.
– Знаешь, если бы ты делал домашку вечером, не пришлось бы кропать ее на уроках, – сокрушается Сэм.
– Не пришлось бы, если бы кое-кто дал списать.
– Вот уж нет. Ты ж у нас теперь встал на путь истинный. Так что, чур, не жульничать.
– Увидимся за обедом, – я со вздохом встаю.
Утренние объявления слушаю, уткнувшись лбом в сложенные руки. Сдаю сделанную на коленке домашку и списываю с доски новые примеры. Когда выхожу в коридор после урока английского, рядом со мной пристраивается девчонка.
– Привет, – здоровается Мина. – Можно, я рядом пойду?
– Ну да, конечно, – я хмурюсь. Никто меня раньше и не спрашивал. – С тобой все в порядке?
Сначала она молчит, а потом вываливает на меня свою историю.
– Кассель, меня кто-то шантажирует.
Я останавливаюсь и окидываю ее внимательным взглядом. Вокруг спешат по своим делам ученики.
– Кто?
– Не знаю. Но ведь это же не важно?
– Наверное, нет. Но я-то чем могу тебе помочь?
– Хоть чем-нибудь. Ты же сделал так, что Грега Хармсфорда исключили.
– Ничего я такого не делал.
– Пожалуйста, – Мина умоляюще смотрит на меня из-под полуопущенных ресниц. –