«Интересно, какой у него размер? – подумал Максим, подходя ближе. – Пятидесятый? Пятьдесят второй?»
«А больше есть? Чемоданы в соседнем отделе, молодой человек», – он вспомнил старый анекдот и улыбнулся про себя.
– Вечер добрый! Не заблудились?
Приятный баритон с лёгкой хрипотцой не вязался с внешним видом, а внезапный вопрос сбил с толку. Он чуть было не ответил, что, мол, да, не поможете пройти…
Но спохватился, осёкшись на полуслове.
– Да, то есть, эм-м-м… нет. Просто гуляю.
Максим растянул уголки губ в стороны, изображая приветливую дружелюбность.
– Добрый вечер.
– Вы там пацанят моих не видели?
– Простите, там – это где?
– Ну, в доме соседнем. Вы в окно смотрели, думал, может, их увидели. Вечно убегают, подлецы, среди всякого хлама поиграть.
– А, нет, – он покачал головой. – Не видел, извините.
– От поганцы, – мужчина вытащил из кармана пачку папирос, достал одну, смял у основания и вставил в рот, обнажив жёлтые неровные зубы. – Никакого сладу с ними нет.
Максим развёл руками, картинно вздохнул, как бы сочувствуя случайному знакомому.
– Вы их ежели увидите, – услышал он уже в спину, – скажите, что отец ищет, да гневается. Чтоб домой по шурику двигали, ужин скоро.
Он рассеянно кивнул и пошёл дальше.
В самом низу улица делала резкий поворот налево. Там Максиму открылось просто невероятное зрелище. На пустыре, которым заканчивалась дорога (по сути, оказавшаяся подъездной), раскинулась серая махина восьмиэтажного здания, состоявшая из одинаковых серых кубов. Создавалось ощущение, что дом, как конструктор, сложил огромный ребёнок. Причём сделал это не очень аккуратно, и часть кубиков выпирала наружу, а другие, наоборот, были утоплены вглубь. По центру виднелся высокий, в пару этажей, центральный вход. Слева и справа расположились два жилых крыла, широким полукругом уходившие назад. Венчали это архитектурное безумие покосившиеся от времени буквы: «Г_сти__ца Чай_а». Несколько минут Максим изумлённо смотрел на памятник советского постмодернизма. Большая часть окон была выбита, и местами из тёмных провалов выползали жирные мазки чёрной сажи, придававшие странному дому ещё больше нелепого гротеска.
Когда-то брошенную гостиницу обнесли высоким забором из металлических щитов. Сейчас он был похож на рот старика, в котором оставшиеся зубы скорее подчёркивали отсутствие всех остальных.
Максим подошёл ближе и услышал нешуточную перепалку.
– Я тебя убил!
– А я тебя!
– Но ты же умер!
– А я из последних сил!
– Сань, так нечестно, скажи ему!
Он осторожно выглянул из-за остатков забора и увидел трёх мальчишек лет десяти, яростно споривших об исходе воображаемого сражения посреди заросшего высокими кустами пустыря.
– Ну