Явились смысл во взгляде человека
И мимика окаменевших губ.
– А ну, назад! – не выдержала Смерть, —
Замри и не позорь мои седины!..
Давно ты мёртв – и всё тебе едино!
Зачем теперь вся эта круговерть?!
Он в тихом удивленье вскинул бровь,
Качнулась грудь под выдохом и вдохом…
– Уймись, безумный! Выдумщик! Пройдоха!
Давно истлели плоть твоя и кровь!
– Так это ты по праву ремесла
Томишь меня в плену каменьев голых???
– Я убираю бренные тела,
Неблагодарный, бестелесный олух!
Припомни, как твоя иссякла прыть
И клавишей не чувствовали руки!..
Ты должен был меня благодарить
За это избавление от муки!
– Да я в пылу прекрасного труда
Твоих стараний просто не заметил!
Я улетал… и сам не знал куда,
В какой-то мир, что звонок был и светел.
Мажор!.. Минор!.. Аллегро смелый ход!..
Молчанье паузы – и новый крик аккордом!..
Не чудо ли, что семь избитых нот
Возвысились в своём звучанье гордом?!
Я жив твореньем, мне оно, как щит!
Жив серенады привкусом десертным!
Пока моя мелодия звучит,
Среди людей я остаюсь бессмертным!
– А как же я?! Зачем мои труды?..
И правила мои, что нерушимы?..
Ты чем живёшь?! Ни хлеба, ни воды!..
– Пойдём, – сказала Жизнь – он одержимый!
Он знал все годы, для чего живёт,
И знал, чего хотел на свете белом!
Когда сложили руки на живот,
Когда его душа прощалась с телом,
Он в этой жизни сделал всё, что мог,
И, умирая, смерти не заметил!
Такие люди (да хранит их Бог!)
Бессмертными останутся на свете!
Скрипичный ключ, как прошлой жизни знак,
На памятнике – золотом, как годы.
Он жил под солнцем не за «просто так»,
Он нёс себя на жертвенник народа!
Он музыкой своею просто жил!..
Ты не поймёшь – ты далека от сути,
Но всё же знай, что нет ни капли лжи
В том, что живут и после смерти люди.
– Да как ты смеешь умалять мой труд?
Мы в мире этом равные по праву!
С тобой – рождаемы, в моих объятьях – мрут!
А мёртвым ни к чему былая слава!
Мы обе всё по совести вершим,
Такого нет, чтоб нами кто-то правил!
А этот, что тобою одержим,
Всего лишь исключение из правил!
– Ты в зле ослепла, только и всего…
Себе самой и гимн сложить готова!..
Тебе, выходит, мало одного!
Ну, что ж, пойдём послушаешь другого!..
И на покатом кладбища краю,
Где ручеёк, как маленькая Лета,
«Молчи! – сказала. – Я поговорю!
(Да будет убедительной беседа!)».
Ограда, холмик, деревянный крест…
В ногах – калина, чтоб гостей встречала!
Спит колокол, вещающий окрест,
Что