Звонкий отклик отразился во всех уголках Белозерки, но половцы продолжили наступление. Один из них яростно перепрыгнул на переправу, пробежав пару сажень, завизжал, свинячим писком, провалившись под лёд. Я запрыгал от радости. Ащеул поганый, высунул морду, доплыл до края полыньи и всё пытался налечь на закраину, закидывая ноги на припай. Ему на помощь бросились сообщники, но лёд был слишком тонок: один за другим они уходили под воду, а затем всплывали.
"Вот гады живучие!" – сердито поднял очередной колодник, дабы добить утопающих, как вдруг разнёсся эхом писклявый голос. Повернулся и тотчас ужаснулся, увидев мальчонку поодаль от меня, того самого, что прибыл с князем. Я его сразу узнал. Его рыжие кудри горели огнём, переливаясь в солнечных бликах.
За спиной донёсся шелест и скрип под тяжестью шагов, между кустами сухого бурьяна: в морозной тиши, они звучали отчётливо, как молот по наковальне. Высунувшись из-за дерева, громоздкая фигура кочевника прицелилась из лука: сначала направил стрелу в мою сторону, помедлил, издал смешок, выстрелил в приближающегося мальчонку. Я швырнул в него колодину, завопил:
– Ложись! Ложись! На землю… Живо!
Боярский сын услышал, распластался, уткнувшись носом в снежный покров. Даже почудилось, что мёртв, но к огромному облегчению, покрутил головой вправо-влево, а затем и вовсе вскочил, на свои двои, умчался прочь. Не успел перевести дух, как передо мной возникло чучело, невысокого роста, на башке шлем с личиной – металлическая маска, полностью закрывавшее лицо, с горбатым носищем. Мне почудилось, что оскалил пасть, зарычал, бросился на меня, размахивая саблей. Я обнажил меч, двинулся вперёд по касательной, радуясь возможности поучаствовать в настоящей схватке. Весь мой опыт в военном деле заключался в том, что три раза в седмицу, бывший воевода по доброте душевной обучал детишек из посада, желающие пополнить ряды младшей дружины. Я не был прилежным учеником, но кое-что запомнил: "Андроша! – твердил старик, – всегда атакуй по косой, постоянно меняй направления, совершай манёвры, води противника в заблуждение!”
Отец был знатным кузнецом, но не ведал о хитростях боя, да и я, если честно, несерьёзно относился к учениям, считал, что главное – силушка, и нет ничего проще – прицелиться получше, замахнуться пошире, да вдарить посильнее. Сразу допустил ошибки. А ведь Бродек говорил, что нужно правильно расставлять ноги во время атаки, не ставить их слишком близко друг к другу, дабы не потерять равновесие. Сильно наклонился вперёд, оторвал пятку от земли, едва не распластался. Выставил меч прямо перед собой, ну, чтобы держать противника подальше от себя, а надо было направить к горлу, а лучше к глазам. Я защищался как мог, уклонялся от ударов, обходил с боку атакующего. В какой-то момент закричал, как раненый зверь и рванул вперёд, сокращая дистанцию. Кочевник, видно, не ожидал пылкого напора, обороняясь, отступал по кругу, а я, воспользовавшись его смятением, ловким движением