– Дорогая Мари, как жаль, что мы теперь живем порознь, – выдохнула мечтательно сеньорита Исабель, когда лимузин пронесся по дороге у побережья, где в зданиях бывшего колониального дворца расположился кампус Руанского университета, где получали образование студенты со всего архипелага маркиза Ламберта.
Прекрасные фасады дворца белели мраморными колоннами в лучах солнца, благородная аллея лиственниц, завезенных из старого света, шуршала нежно своими пышными кронами, а у чугунной изгороди протянулся чистый песчаный пляж, омываемый теплыми волнами бескрайнего моря. Рябь безмятежного голубого глянца одного оттенка с чудесными глазами Мари переливалась игриво в растекающихся солнечных бликах, а в некотором удалении от берега вздымались к беспредельно чистому небу молчаливые мраморные айсберги скал, куда любили плавать студенты.
– Тогда я бы точно научилась стоять на доске, – заверила подругу Мари, через опушенное окно со стороны Исабель в салон проник неописуемый морской аромат, университет мог претендовать на звание самого живописного.
Девушка знала, что Алехандро Иглесиас не смог найти в себе силы отпустить любимую дочь за пределы архипелага, в государстве которого он фактически был бессменным президентом с полномочиями колониального губернатора под охраной французской метрополии.
– Бальмонт, твой обожатель, точно тебя в этом научит, – с усмешкой упомянула фамилию давнего ухажера Мари Исабель, заставив подругу рассмеяться. – Или все твои мысли заняты этим милым разбойником? – с дружеской насмешкой спросила напрямую Иглесиас.
– Перестань, дорогая, – говорила весело Леклер. – Лучше я больше никогда не увижу моря, чем буду снова говорить с этим Бальмонтом, – объяснилась она, от чего даже старый дворецкий улыбнулся беспечности своих юных господ.
– О чем я и говорила: Венсан произвел на тебя приятное впечатление, – не унималась Исабель, набегающий через окно ветер изящно тормошил ее распущенные темные волосы.
Гротескный лимузин на полной скорости промчался мимо скалистых врат, предвосхищающих скорое появление на улицах солнечного Руана, Мари знала, что совсем неподалеку за холмом расположилось поместье семьи Морелов, некогда бежавшей с континента мексиканской знати, чье влияние в новом свете, впрочем, за двести лет нисколько не убавилось.
– Добрый дядя Хосе, а что вы думаете об этом иностранце? – поинтересовалась с наигранной наивностью у водителя Исабель.
– Госпожа Исабель, я стараюсь избегать сплетен, – заверил дворецкий, когда автомобиль въехал обрамленную мрамором белокаменной набережной бухту, в самом центре вздымались вверх среди красных черепичных крыш приятных домиков стеклянные башни нескольких небоскребов, что являлись собой подарками французской метрополии, хотя и находились в собственности одного именитого международного банка.
– Дядя Хосе, вы ведь не позволите юным