– Ты ведь можешь мне все рассказать, Ламия.
Мама слабо улыбнулась и пододвинула чашку с чаем в мою сторону. Я обхватила ее пальцами и опустила взгляд вниз, не зная, что вообще должна ей рассказывать.
Честно признаться, наши отношения нельзя было назвать близкими. Я никогда не делилась с ней своими проблемами, не рассказывала о том, что меня беспокоит, не просила советов по каким-либо личным вопросам. И даже не задумывалась почему.
В общем, о сегодняшней ситуации с незнакомцем и его улыбкой я собиралась помалкивать до конца своей жизни.
– Все из-за хиджаба, верно? – спросила мама и все поняла по моему молчанию, после чего продолжила: – Ты должна понимать, что все это испытания. Чушь, мелочевка, пустяк по сравнению с тем, что ожидает нас в следующей жизни. Ты ведь знаешь, мы будем вознаграждены за терпение и стойкость.
Все это я, конечно, знала, да и вовсе не это меня беспокоило. Плевать, что мой шарф может оказаться темой для обсуждения в школе. Это я как-нибудь переживу. Меня тревожило совсем другое.
– Дело не в этом, – отважилась сказать я.
– Тогда в чем? – Мама отставила чашку в сторону. – Что произошло?
– Мне плохо оттого, что я вынуждена игнорировать нападки в свою сторону. Да, в школе действительно было не так красочно. Например, мой рюкзак выбросили в окно, а я ничего не сделала, потому что не хотела, чтобы из-за меня потом всех мусульманок посчитали… грубиянками.
Мама кивнула, будто очень хорошо поняла мои переживания. Но я сомневалась в этом, ведь она никогда не походила на меня характером. Всегда спокойная, расчетливая и скромная, она была идеальным образцом мусульманской женщины. В общем, такой, какой все ее представляют.
– Я думаю, тебе нужно всего лишь запастись терпением. – Это было единственным советом, который я получила от мамы. На большее я и не рассчитывала.
Мне пришлось, как и всегда, состроить такое выражение лица, будто я отлично поняла каждое ее слово и, конечно же, последую совету. В душе же показалось разочарование, но почти так же незаметно скрылось, в очередной раз напоминая мне, что я была готова к такой реакции.
– Хорошо, конечно, – кивнула я. – Я пойду спать. Завтра нужно уточнить даты АСТ[13].
Не дожидаясь ответа, я вновь оказалась в доме, миновала небольшую прихожую, поднялась по ступенькам на второй этаж и вошла в свою комнату, чтобы лечь на кровать, уткнуться носом в подушку и попытаться заснуть.
Утро – самое паршивое время дня.
Так я считала и буду считать всю жизнь.
Ночь – совсем другое дело. Обычно именно ночью ты способен оставаться со своими мыслями один на один, бесконечно размышлять о своем дурацком существовании, строить планы или посвятить время увлечениям. У меня были увлечения, но я никогда не делилась этим с родными, потому что… Ну, наверное,