Парень часто давал мне советы по уходу за домашними растениями, поскольку они множились в моей комнате, а я толком и не знал, как они называются. Искал в интернете похожие, но это весьма утомляло, поэтому я топал в эту лавочку с фоткой очередного подкидыша и кучей вопросов.
Молодого человека звали Викентий – необычное имя в наших краях. Высокий, румяный, крупный парень, с длинными вьющимися волосами цвета спелой соломы. Общаясь с ним, я узнал, что обладая таким именем, учишься отстаивать свои права и всегда опираться только на свое мнение. Поэтому он и решил посвятить себя цветам, несмотря на то, что он парень и что это якобы бабское дело. Он говорил о них, и в его глазах загорались искорки. Он считал, что цветы – это лучшее, что могут подарить люди в самые счастливые, самые печальные и самые обычные дни.
Атмосфера в его мастерской всегда была тихой и одновременно приятной. Я делал тут наброски портретов и зарисовки того, как работает Викентий. Иногда он забывал, что я рядом, и разговаривал с растениями в горшках или в вазах. Он бережно относился к ним, никогда не жаловался и не причитал, как это делают во многих магазинах. Он всегда повторял:
– Главное – это отношение, в добрых руках и мертвый цветок оживет, наполнится силой.
Его руки я зарисовывал раз сто, с особым чувством копался в линиях и костяшках, наблюдал за работой.
– Цветы – гордый народ, они даже умирают красиво. Мы, люди, поглощаем их дар, ничего не давая взамен. Я слышу каждый цветок, вглядываюсь в форму, текстуру, невозможные для человеческого представления цветовые сочетания. Мы по сравнению с ними – никакие. Да, именно никакие: серые, мрачные, пустые, напяливаем какие-то тряпки, чтобы смотреться интереснее. Но это все не то, все не то, – он смотрел на белую гвоздику и медленно перебирал своими крупными пальцами.
Каждый раз, когда я к нему заходил, парень был одет в белоснежную футболку из плотной ткани, синие джинсы и старые кроссовки марки Adidas, а сверху – рабочий фартук, сшитый им самим из плотного льна и обработанный аккуратной строчкой. Я даже сначала подумал, что это холст, который я закупал метрами, чтобы натягивать на подрамник. На фартуке были крупные карманы квадратной формы, специальные отделения под рабочий инструмент, на его поясе красовалось некое подобие кобуры, также под инвентарь.
– Знаешь, я как-то ездил к дальней родне на лето в глухую деревеньку. Там среди леса дом стоит, местные его стороной обходят, байки какие-то плетут, страшилки воротят, говорят, сад там – невиданной красоты, восхитительный. Я не удержался