– Выметайся! – визжит Виктория.
Я вытираюсь полотенцем и, выглянув из ванной, вижу стоящего на пороге спальни Доминика, который во все глаза таращится на мою голую девушку. Ухмыляясь, он и ухом не ведет на ее возмущения.
– Пошел вон, маленький извращенец! – Она крепко стискивает простынь, натягивая ее до шеи.
– Доминик, выйди, – рявкаю я.
Доминик продолжает стоять в дверях, из-за его плеча показываются въерошенные светлые волосы. Шон тоже с удовольствием ее рассматривает.
– Пошли прочь. – Повязав на талии полотенце, подхожу к парням и выталкиваю из комнаты, захлопнув дверь перед их носами. Поворачиваюсь к Виктории. – Извини, они юные любопытные идиоты.
– Врежь в дверь чертов замок, – набрасывается она на меня с упреками, скидывает простынь и поднимает с пола лифчик.
– Без надобности. Через неделю я уезжаю.
– Что? – Виктория смотрит на меня, вытаращив глаза. – Куда?
Прислонившись к двери, настраиваюсь на крайне неприятный разговор.
– Во Францию. В частную школу. Я же рассказывал тебе, что подал заявление.
– Ты уезжаешь через неделю, а говоришь мне об этом только сейчас?
Собираюсь с духом, прекрасно понимая, что сам виноват. Надо было думать, прежде чем заводить летние отношения.
– Я думала, Франция под вопросом.
Именно так и было, но французское происхождение отлично подсобило приему. Забавно, что именно французские корни в первую очередь побудили меня поставить такую цель.
А вот Виктория, кажется, считала, что у меня нет шансов.
– Да, думаю, такому парню, как я, иного и не светило, – язвительно отвечаю я.
– Я имела в виду другое.
– Да нет, именно это.
– Извини, – шепчет Виктория.
Подавляю гнев, зная, что эта шпилька в мою сторону прозвучала только потому, что Виктории самой было больно.
– Я не намеревался тебя обидеть.
– Хорошие парни так не поступают.
– Не смей винить меня в этом.
– Теперь не буду. Меня предупреждали.
– Пойду с ними разберусь. – Вытаскиваю из почти развалившегося комода штаны. – Скоро вернусь.
– Не утруждайся. – Виктория натягивает сарафан. – Я должна быть дома пораньше из-за того, что вчера задержалась у тебя. – У нее дрожит голос, и меня это не устраивает.
– Виктория. – Она смотрит на меня со слезами на глазах. – Я предупреждал тебя, что ничего серьезного между нами быть не может, потому что я могу уехать.
– Знаю. – Ее огорчение вызвано надеждой, что она станет исключением из правил. Но наши отношения были поверхностными, потому что я ничего ей не рассказывал. Виктория была идеальной кандидатурой для того, чтобы скоротать лето. Богатая и порой немного требовательная, но с добрым сердцем. Она хмыкает, застегивая босоножки. – Я считала себя счастливицей, встречаясь с тобой. Теперь желаю забыть об этом.
– Я