– Он будет жить здесь.
– Как здесь? Зачем? – Лиду напугал его друг, а что же представляет из себя этот мужчина…
– Затем! – рявкнула Вера, устремив безумные глаза на дочь. – Или ты хочешь, чтобы я до конца жизни одна жила?
– Я не о том хотела сказать…
– А мне неважно, что ты там хотела сказать. Я сказала, он будет жить здесь. – по слогам отчеканила мама. – Если тебя что-то не устраивает, можешь смело переезжать. Я тебя не держу. А вообще, давай-ка, ищи себе хату и собирай вещи. Нам вдвоем в этой квартире будет тесно.
– Мама? – глаза девушки моментально наполнились слезами.
– Что? Ты моложе меня, думать надо. А вдруг Самсону ты понравишься? Нет уж. Сейчас сидишь с нами, так уж и быть, пьешь, ешь, а утром выметайся.
– Мамочка, – Лида готова была заплакать. – Мама…
– Ну что? Что ты здесь устраиваешь? – Вера выбросила сигарету в форточку и грубо вытерла ладонью лицо дочери. – Ты уже взрослая. Хватит на маме выезжать, пора самой свою жизнь устраивать. Как там говорится… А! Пришло время вылетать из гнезда. Ну все, иди поешь, ложись спать, а утром на свободу, да?
Она улыбнулась, цокнула языком и присоединилась к гостям, которые танцевали медленный танец втроем, пребывая в пьяном угаре. Лида умылась, но за стол больше не села. Она вошла в свою комнату, брезгливо посмотрела на кровать, которая была не заправлена и жутко выглядела. Вся в каких-то мокрых пятнах, скомканное одеяло валялось у стены, простынь перекручена, подушка измята. Фу, вспомнилась сцена, которую девушка успела запечатлеть в своей еще неокрепшей психике.
Сменив постельное белье, Лида надела ночную сорочку и спряталась по одеяло. Кровать воняла по́том, рыбой и прогорклым маслом. Опять память воспроизвела нелицеприятную картинку: голая мать, дядька с черными зарослями на ягодицах…
– Господи, какая гадость, – Лида отвернулась к стене и закрыла глаза.
В комнате еще долго продолжались смех и радостные возгласы, стук бокалов, песни, танцы… Лида уснула под новогодний шум и проспала до пяти утра. Ее разбудили горячие поглаживания по животу. Резко сев на кровати, она увидела ЕГО. Того самого мужика, который клеился к ее маме.
– Уходите, – осипшим голосом попросила девушка, укутываясь в одеяло.
– Тише. Не бойся, – грузный мужчина резво скинул рубашку через голову и лег с краю. – Ну чего ты? Не бойся. – Он смотрел на испуганное девичье лицо, освещенное уличным фонарем, свет которого пробивался сквозь неплотно закрытые шторы, и улыбался золотыми зубами.
Они сверкали в темноте и еще больше пугали Лиду. Что ему нужно? А где мама?
– Уходите, а то я закричу, – девушка ощутила, как у нее начинают дрожать колени. Она не выспалась, внезапный гость навел жути своим присутствием, и у Лиды разболелась голова.
– Мы быстро. Тебе понравится, я обещаю. – и наглый мужлан сунул руку под одеяло.
– Мама! – пронзительный крик чуть не обрушил стены.
Пьяная