Однако то, что может отсутствовать в представлении, а во многих случаях действительно отсутствует, во всех случаях может быть доведено до сознания простым ходом воображения. Отсюда, поскольку акт самонаблюдения с целью изучения этого момента невольно стимулирует такие процессы воображения, проистекают очевидные и часто распространенные ошибки, которые делают причинно-следственные связи сознательным компонентом представления. Мы можем, например, в любой момент осознать, что объект, на который смотрят, в данном случае объект лица, является причиной нашего созерцания. Ибо этот гистерон-протерон [позднее как более раннее – wp] практического мировоззрения, непроизвольное уподобление объективного следствия причине, остается даже для того, кто признал неизбежную иллюзию чувственного восприятия как такового. Кроме того, в соответствии с тем, что мы привыкли успокаивать себя, рассматривая вещь как совокупность ее свойств, мы можем осознавать ее как такую многообразную причину, когда восприятие представляет нам различные чувственные свойства этой вещи.
Однако эти образные процессы выходят за пределы нашего простейшего случая. Для последнего остается результатом то, что каузальные представления в нем не имеют тенденции к обнаружению. Этим, конечно, ничего не решается о зависимости объективированного перцептивного представления от каузальных отношений. Они лишь отсутствуют в сознании. Вопрос о том, отсутствуют ли они вообще, должен решаться путем анализа условий апперцепции.
Парадоксально звучит утверждение, что мы не знаем о существовании предметов в чувственном восприятии, так же как мы не знаем о своем собственном существовании. И все же здесь применимо то же самое, что и к причинно-следственным связям. Все, что можно было бы считать представлением о существовании, не будет обнаружено в перцептивных представлениях об известных объектах или процессах самонаблюдением, если оно умеет впоследствии закупорить открываемые им источники ошибок. Поэтому такое представление не дано вместе с представлением об объекте. Но она также не дана в понятии объекта. Здесь действуют определения, к которым уже пришли Юм и Кант и которые позже метафизически использовал Гербарт: Dasein не дает никакого понятийного содержания, изъятие которого из комплекса характеристик, составляющих объект, привело бы к потере чего-либо, а добавление чего-либо к понятийному содержанию того же самого. Перенесем на психологическую сторону дела лишь то, что было сделано философами логического и метафизического направления мысли (34). Утверждение, что идея существования не дана как особый инвентарный