– Мам, ты в порядке? – спросил Тэомир, подойдя ближе к ней, взяв ее за руку.
А та в ответ дернулась от неожиданности, тяжело вздохнула и посмотрела на сына, с трудом заставив себя улыбнуться.
– Да! Пошли, пока не стемнело.
Здания из желтого кирпича и с крышами красного цвета – город на берегу океана выглядел волшебно. Проходя по улицам города Нэнкар, где кипела жизнь, Тэомир, привыкший к спокойной и тихой жизни в деревне, чувствовал себя не в своей тарелке.
Он не привык к такому: вся эта давка, люди, спешившие куда-то, шум, гвалт – все как будто пытались перекричать друг друга.
– Покупаем ткани, ткани. Мечи и кинжалы. Фрукты, фрукты и овощи, свежие.
Торговцы хотели успеть что-то еще продать до темноты, а один торговцев аж пихнул прямо к носу Тэомира лампу, предлагая ее купить.
При таком быстром темпе города Тэомир тоже убыстрил шаг, чтобы не отстать от остальных.
Пройдя в глубь торговый улицы, где невозможно было развернуться, не ударившись об кого-нибудь, они наконец дошли до места, где можно было вытянуть руку, не боясь, что его кто-то снесет.
Они стояли в центре города. Здесь не только легче было двигаться, но и дышать. По середине города стоял небольшой пруд, обставленный каменными лавочками вокруг, а в центре него возвышалась статуя человека, держащего в руке посох. Над статуей и над площадью висели еще не горящие разноцветные бумажные фонарики, почти перекрыв небосвод.
– Старейшина Лино, а кто это? – с интересом спросил Тэомир.
– Если ты про статую, – Лино краем глаза посмотрела на статую, – это старейшина Найвел, она родилась тут, и после ее смерти горожане в ее честь воздвигли эту статую. И кстати, сегодня вечером тут будет не протолкнуться.
– Это почему же?
– Сегодня праздник в честь старейшины Найвел. Зажгутся фонари, представление, фейерверки, угощения разных видов, – объяснила старейшина Лино.
Дойдя до стоявшей напротив площади таверны с вывеской «Огонек», они вошли внутрь. Все люди, которые были внутри, бурно обсуждающие свои личные жизни, синхронно умолкли на несколько секунд, увидев белые плащи старейшин.
Тэомир застыл в проеме двери, увидев полным-полно народу, сидящего за круглыми столами, говорящего в полный голос. Постояв секунду, он устремился за старейшинами к барной стойке, не оглядываясь по сторонам. Несколько посетителей краем глаза проводили его к стойке.
– А! Старейшина Кваху, здравствуйте, как вы? Давненько вас тут не было, – поприветствовала полненькая женщина, хозяйка таверны, стоящая за барной стойкой, с густыми темными волосами до плеч, одетая в коричневую юбку, у которой спереди свисал белый испачканный фартук, а ее туловище сжимал синий корсет.
– Все хорошо. Вы как, госпожа Адена? Смотрю, у вас тут море людей, – оглядел помещение старейшина Кваху.
– Сегодня же праздник, вот и гуляют