– А без них дружина княжецкая – тьфу, верно?
– Верно.
– Теперь представь, что как раз в этот момент на Киев печенеги нападут.
– И представить-то боязно.
– А ты не страшись. Ежели ты со своими тридцатью тремя богатырями за печенегов выступишь, быть тебе у ханского наместника воеводою!
– Да ты что?! – взъярился Черномор. – Да я тебя сейчас!..
– Только тронь, – пригрозил Гапон, – вмиг голова с плеч слетит.
– А я сейчас Владимиру про твои речи расскажу.
– Поверит он тебе! Мне он поверит, а не тебе!
– И то правда, – снова вздохнув, согласился Черномор. – Что же делать-то?
– А ты иди домой да подумай хорошенько, – посоветовал Гапон. – Ванну прими, тебе в воде лучше думается, так ведь?
– Так, – сокрушенно подтвердил Черномор.
– Ну тогда – адью, до встречи, – помахал ему Гапон ручкой. – Как надумаешь чего, сообщи. – И поп вприпрыжку помчался обратно в тронный зал.
Глава четвертая,
в которой Алеша не желает быть решкой
Но вернемся к нашему герою и его доблестным друзьям. Пока у князя Владимира плелись дворцовые интриги, много пива да зелена вина утекло в утробы богатырские.
Усилиями Ивана беседа за столом двинулась в ином русле. Да и трудно разве русского мужика склонить к разговору о женщинах?
– А вот у меня тоже история, – нетрезво ухмыляясь, заявил Алеша Попович.
– И у меня, – ревниво перебил его Добрыня.
– Нет уж, я первый, – заупрямился Алеша.
Добрыня схватился за меч:
– Давай-ка, любезный, силушкой померимся: чья возьмет, тот и первый.
– Стойте, стойте, – принялся утихомиривать их Иван, – пусть-ка Бог вас на правду выведет. – И, достав из кармана двугривенный, предложил: – Орел – будет Алеша, а решка – Добрыня.
– Почему это Алеша – орел, а я – какая-то там решка?! – возмутился Добрыня.
– А потому! – ехидно хихикнул Алеша.
– Ну давайте наоборот, – торопливо предложил Иван.
– Но-но, – на этот раз схватился за меч Алеша.
Иван понял щекотливость положения, и не сносить бы ему головы, не вмешайся в беседу Боян:
– Полно ссориться вам, добры молодцы. Лучше чарки свои богатырские вы наполните-ка зеленым вином да испейте их друг за друженьку. Да за Русь нашу – милу матушку.
– Дело Боян говорит, – поддержал сказителя Илья Муромец. – Давайте лучше вмажем, чем меж собой собачиться.
Иван расслабился. Выпили.
– Все-таки интересно было бы мне рассказы богатырские послушать, – заметил дурак.
– А давайте-ка я расскажу о вас, – предложил Боян, – ведь давно уже ваши все подвиги превратились в преданья былинные.
– Да чего ты расскажешь? – презрительно сморщился Алеша, и стало заметно, что он уже не вяжет лыка. – Вы ж, бояны, все переделали, все приукрасили.
– А, пусть рассказывает, – махнул рукой Добрыня и угодил ладонью в чашку маринованных