А вот и слухи о моем переводе пошли: практически во всех окнах я разглядел лица курсантов. Заметил и реакцию генерала Ушакова, сидевшего на переднем пассажирском сиденье: он вздохнул и поморщился.
– Ваше превосходительство, разрешите обратиться? – не удержался я.
– Разрешаю.
– Ваше превосходительство, а хлеб-соль будет?
– В столовой как раз допекают, – кивнул он. – Только вот кокошников мы не нашли, ваше императорское высочество, чтоб все традиции до конца соблюсти. Но если вы настаиваете…
– Без кокошников не то, ваше превосходительство, – вздохнул я, отдавая должное чувству юмора генерала. – Тогда мое императорское высочество вполне обойдётся без хлеба-соли.
– Да вы не переживайте, курсант, – усмехнулся Ушаков, – у вас, я уверен, ещё будет шанс хлеб-соль отведать. Это блюдо пользуется особой популярностью на гауптвахте.
А генерал начинает мне нравиться! Или соответствующие инструкции от царственного дедушки получил? В любом случае это будет интересно!
– Намёк понял, ваше превосходительство! И в ужасе от открывающихся перспектив покорно замолкаю.
Мы как раз подъехали к самому дальнему корпусу общежития.
– Прошу за мной, – скомандовал Ушаков и опять мельком глянул на окна, в которых маячили курсанты.
Пройдя без задержек через проходную на первом этаже, мы поднялись по лестнице на второй этаж, где вперёд вырвался капитан Уразаев, и остановились перед дверью с номером 213. Капитан распахнул её, и мы зашли внутрь.
– Здравия желаю, ваше превосходительство!
В центре довольно-таки большой комнаты с двумя кроватями, двумя же столами и отдельной зоной с креслами и журнальным столиком стоял молодой человек в камуфляже.
– Курсант Зверев, командир первого отделения, – пояснил Ушакову капитан Уразаев. – Именно в это отделение зачислен курсант Романов.
Генерал кивнул и повернулся ко мне:
– Курсант Романов, располагаетесь на свободной кровати. Жить теперь будете здесь.
Наличие соседа никак не входило в мои планы, а значит…
– Ваше превосходительство, а как же я сюда буду бл@дей таскать? При наличии соседа-то?
– Простите? – уставился на меня Ушаков.
– Бл@дей, ваше превосходительство, проституток то бишь, готовых на все за звонкую монету. Не знаю, как тут остальные живут, а я привык к регулярной половой жизни и «в кулак» спускать не намерен.
– Да как вы?.. – Лицо генерала стало медленно краснеть.
– Валерий Кузьмич, – вмешался Пафнутьев, – курсант Романов так шутит, юмор у него такой… своеобразный. – Тон фактического главы тайной канцелярии неуловимо изменился на угрожающий. – Может быть, вы все же пойдёте навстречу курсанту? Дадите ему, так сказать, возможность прийти в себя после… гражданки… в отдельной комнате?
Ушаков