Камень. Книга шестая. Станислав Николаевич Минин

очередную облаву в центре столицы, которая, как это и бывает в последнее время, ни к каким результатам не привела. – Родичи зашумели, а я, не обращая на них никакого внимания, обратился к Пафнутьеву: – Виталий Борисович, ничего личного! – Он встал и поклонился, а Мария Федоровна дернула его за пиджак, чтоб сел. – Ну а когда в воскресенье вечером пришло сообщение от Тагильцева с телефона княжны Шереметьевой, которая здесь вообще была ни при чём, а в машине обнаружились фотографии близких мне девушек, что являлось прямой угрозой, я почувствовал своим долгом самостоятельно разобраться в этой ситуации, раз остальной род Романовых проблему решить не в состоянии.

      За столом поднялся гул возмущения, который был прерван императором:

      – Мы слушаем вас внимательно, Алексей Александрович.

      – Каким образом я мог узнать сведения, позволяющие упростить поиск церковных колдунов? Правильно, добыть их можно было у его святейшества, который из каких-то там своих корпоративных соображений ставил палки в колеса не только тайной канцелярии, но и лично императору. Спрашивать разрешения на проведение акции устрашения Святослава я, естественно, не стал, зная заранее реакцию рода Романовых, и в этой реакции я сегодня лишний раз убедился. Хочу отметить, – я снова оглядел родичей, – когда я собирался ехать к «Русской избе», князь Пожарский меня останавливал, а когда я не стал его слушать, послал меня сопровождать присутствующих здесь Прохора Петровича и Ивана Олеговича. Получается, что они фактически выполняли прямой приказ князя, а не поехали со мной по собственной инициативе, как можно было подумать, услышав описание ситуации со слов государя. А когда я решил от ресторана ехать в особняк Карамзиных, взял с собой Пафнутьева Виталия Борисовича против его воли, как нам ранее тоже говорил государь. Виталий Борисович, приношу свои искренние извинения! – Он опять встал, поклонился и сел обратно. Бабка его уже за пиджак не хватала. – Уважаемые родичи! Хочу и вам принести свои искренние извинения за доставленные неприятности и потраченное на меня время! По сути предъявленных мне претензий могу сказать следующее: если ещё раз сложится подобная ситуация, то действовать подобным образом больше не буду. – Я опять оглядел присутствующих. – Действия мои будут гораздо решительнее и жёстче! – И, дождавшись, когда гул за столом несколько поутихнет, добавил: – Попрошу запомнить, уважаемые родичи, что к моим близким в первую очередь относятся князь Пожарский и господин Белобородов. Учтите это при принятии всех ваших решений. У меня всё.

      – Алексей Александрович, – хмыкнул царственный дед, – вы нам что, угрожаете?

      – Воспринимаете это как хотите, ваше императорское величество, – пожал плечами я.

      – Мы поняли вашу позицию, – кивнул тот. – Ожидайте в приемной, вас вызовут.

      Поклонившись, мы с дедом, Прохором и Иваном вышли в приемную. Вскоре к нам присоединился и Виталий Борисович.

      – Лёшка, – отвёл меня в сторону дед Михаил, – ты вообще умеешь себя вести скромнее? – Он улыбался.

      – Умею, –