Граф молчал, потягивая ром маленькими глотками. Уж точно ей удалось вывести его из себя: несмотря на его кажущееся спокойствие, он был страшно взбешен. Но, видя ненависть, какую излучали рядом кошачьи глаза, он, естественно, не мог предположить, что недавно сказанные ею слова говорились всерьез, хотя он вряд ли когда-нибудь станет супругом столь самонадеянной особы.
Чувствуя, что пауза затянулась дольше положенного, Рената вопросительно взглянула на Дарио Августо:
– Итак, скажите, для чего вы меня пригласили к себе? Могу я это узнать?
– Чтобы дать вам урок нравственности, естественно.
– Надо полагать, после нескольких бокалов рома вам уже будет не до наставлений, – сухо отрезала она, презрительно кривя пухлые губы.
– Совсем наоборот, солнце мое, – осклабился граф. – Ром только развяжет мне язык, и наш первый урок пойдет как по маслу.
– Да? – Глаза гостьи, казалось, буравили его. – Интересно, что такого аморального вы усмотрели в моем поведении?
– Ваше сегодняшнее свидание в моем парке, кстати тайное от меня… это ли не повод для чтения морали? Знайте: я не потерплю распутниц в своем доме.
– Значит ли это, что вы, еще не успев стать моим мужем, уже ревнуете меня?
– Не обольщайтесь, Рената, – небрежно парировал граф, пожирая ее пьяным взглядом. – Прежде всего я думаю о чести собственного дома, где не должно быть места никакому разврату. А вы ведете себя как распутница, обнимаясь в темном саду с мужчиной.
– Я, к вашему сведению, не распутница и ни с кем не обнималась в саду, как вы говорите, – возмутилась Рената, яростно сверкая глазами.
«Дьявольщина, как ловко она воспроизводит оскорбленную невинность! Так я и поверил ей!»
Дарио Августо не спускал с девушки глаз.
– По правде говоря, ваше ветреное поведение говорит само за себя.
– Вы слишком поспешно судите, мой прекрасный Адонис. – Рената поднялась с кресла и прошлась нетвердой походкой по комнате, обводя ее пустым взглядом.
Наверное, ром ударил ей в голову. Но как он смеет считать ее распутницей?! Несомненно, такой мерзавец заслуживает достойную затрещину.
В свою очередь хозяин шикарных апартаментов раздраженно думал: «Какая неслыханная наглость считать меня уже своим возлюбленным?! Когда до нее дойдет, что она не может иметь виды на меня? Исключительно редкая особа, надо признать. Правда, какая у нее потрясающая фигура! А кошачьи глаза прямо-таки горят зеленым огнем».
– Никто не убедит меня в том, что вы девственница, – сухо проронил он, сладострастно взирая на гостью.
Внезапно плечи прелестного создания вздрогнули, да и только!
Через минуту она обернулась к нему с ослепительной улыбкой на лице:
– Конечно, вы вольны думать обо мне все, что вам заблагорассудится. Я не стану разуверять вас в обратном, хотя вы достойны хорошей оплеухи.
Взбешенный граф в мгновение ока стиснул ее в своих объятиях. Совершенно не готовая