– Так, так, так… Первая ночь! И ночь такая лунная! Подъем!
Стадо баранов, сносящих друг друга, ломанулось к началу взлётки.
Я спал на верхнем ярусе. Моя попытка слезть увенчалась болезненным падением. Нога запуталась в одеяле, и щуплый Бахрам ощутил на себе массу моего тела.
Гоха воскликнул, подгоняя:
– Быстрее! Пиздели вы с большим энтузиазмом!
Через секунду образовалась шеренга из полуголых курсантов.
Он продолжил, обводя испуганные лица курсантов взглядом:
– Пришло время вам принять взрослую жизнь! Заметьте, не войти во взрослую жизнь, а принять её! Ха-ха-ха! Смирно!
Все напряглись.
В корпус зашло ещё несколько офицеров. В руках они держали свинцовые трубы.
Гоха остановил взгляд на Артёме:
– Ну что, Попов. Настало время тебя отвечать за базар. Шаг вперёд!
Тот продолжил стоять на месте.
Офицер подошёл к нему вплотную и посмотрел в глаза:
– Ты чего-то не понял, Попов? По-моему, в прошлый раз ты был более сговорчив!
Молчание.
Гоха схватил его за шкирку и выкинул из ряда курсантов вперёд. Артём устоял на ногах и снова встал неподвижно.
– Твой папка тебя неплохо берёг. – произнёс старлей, обходя Попова со стороны. – Это нормально, что родители любят своих детей. Но тут ты уже не ребёнок!
Один из пришлых офицеров передал Гохе трубу. Тот подержал её в руке, примеряясь и оценивая вес.
Старлей обвёл взглядом Артёма:
– Ну что-ж, мы как вторая семья! Довоспитываем за первой!
С последней фразой на ногу Артёма обрушилась свинцовая труба. Удар был размашистым, без капли сожаления.
Кости затрещали. Артём вскрикнул, повалился на пол и из последних сил схватился за ногу.
– Стой смирно! – прорычал Гоха, обрушивая второй удар по руке.
Это зрелище меня ошеломило. На моих глазах ломали парня, которому в последние дни и так немало досталось. Я хотел закричать и прекратить эту бойню.
– Хватит!..
Я услышал слово, которое кричало в моём уме. Но мои губы оставались бездвижны.
– О, смельчак! – с удовольствием произнёс Гоха, приближаясь к Макару. Он осмотрел его с головы до ног. – Ты выглядишь поплотнее. Явно выдержишь больше, чем два удара!
Макар поднял голову и пристально взглянул в глаза Гохи:
– А ты сам сколько выдержишь?
Тут же на спину Макара обрушилась труба. Я понял, только повернув голову влево. Там притаился другой офицер, выжидающий команды Гохи.
Лицо парня скривилось, но тело не содрогнулось. Вдогонку Гоха ударил по его плечу. Офицер сзади ударил по бедру.
Макар повалился на колени. Я уже хотел закричать и броситься на помощь, но внутренний страх остановил меня.
«Я им ничем не помогу, только приму удар на себя. Что я могу сделать?..» – подумал я.
Гоха размахнулся и завершил казнь ударом в челюсть. Звук разламывающихся костей, вытекающие изо рта ручейки крови, выбитые зубы – всё перемешалось в моей памяти. То, что казалось мне тюремной