Следующим шагом Маято предложил Тин переехать в его красивый дом на правах служанки, но и этот вариант был встречен негодованием, заикнувшись о чем-то большем, Маято получил пощечину и пинок в щекотливое место. С того дня Тин завела большого волкодава, и Маято приходилось вести переговоры через закрытую дверь.
Раз уговоры не помогают, подумал Маято, есть смысл пойти в суд. Судья долго допрашивал обе стороны, и дело было передано в управление колонии. Ответа оттуда Коо Та не дождался.
Далее, отчаявшись, Маято предложил Саоса построить ей новый дом чуть дальше, за скотным двором, на что Тин гордо ответила, что ей и так хорошо. Ночью рассвирепевший Коо Та поджег ее дом. Прекрасная обладательница заветной мечты Маято чуть не сгорела живьем, если бы ее не спас пьяный скотник. Он же организовал тушение пожара к тихой и скрытой злости соседа.
За два дня Тин установила вместо сгоревших стен частокол, на крышу навалила хворост, и продолжила обитать на своей земле.
С тех пор сердце Маято охватила смертельная тоска. Глядя на творение Тин, ему не хотелось жить. Он предпочитал закрывать ставнями окна, выходящие в сторону усадьбы Саоса, и не покидать дом до наступления темноты. Все помыслы, все думы бедняги были направлены на это невероятное строение; и не было ему покоя.
Маято затянулся и повернул голову в сторону заходящего солнца: багряное, оно будто бы насмехалось бездушно над его нелепым горем. Легкий дымок его большой сигары на мгновение затмил глаза, и Маято грустно задумался. Всегда он хотел быть сильным и могущественным, но видимо, само небо посылало ему жуткое испытание в лице прекрасной Тин, нищей упрямицы и властительницы его мстительных грез. Он еще раз взглянул на ужасное строение, погрозил кулаком и в самом подавленном настроении подался домой.
Ночью разыгралась буря, первая, предвещавшая наступление сезона дождей. Потоки воды бросались в окна прекрасного белого дома, взбудоражив его жителей, ураганный ветер хлестал пальмы, сдирая с них листву, вода лилась по земле, питая ее, иссушенную и измученную жарой.
Маято встал с кровати и подошел к окну. Сквозь щель между ставнями ему открывался чудесный вид на терзаемую ураганом халупу Саоса, сладким елеем для его сердца было это зрелище, кормя темные и мстительные чувства. Маято даже поежился от мысли, что он так жесток, настолько жесток, и наслаждается видом мучений другого существа, более слабого, но… упрямого. «Упрямство имеет цену», – так думал Маято, глядя на срываемый с крыши усадьбы Тин хворост, – «И тебе придется ее уплатить. За гордость приходится терпеть страдания. Уж я-то знаю»
Внизу послышался стук в дверь, и Маято подумал, что это Тин пришла просить спасения от разбушевавшейся