С окном дело обстояло сложнее. У Ники и Вики, живших рядом, окно тоже было не застеклено, но им было проще – оно у них выходило на восток, а кроме двери, в дверном проеме висела даже цветастая занавесочка – от мух. Моя же пустая оконная рама смотрела прямо на север, и ветер врывался ко мне с оглушающим свистом и воем, к тому же приносил с собой брызги дождя.
Вика, которая в этот день была свободна, сказала, что это дело поправимое, куда-то ушла и через четверть часа снова появилась в сопровождении двух парней, нагруженных с ног до головы какими-то инструментами. Одного из них я видела до этого только мельком: это был Дима, аспирант с кафедры зоологии, высокий красавец с темно-каштановой порослью на подбородке и щеках. Вторым оказался техник Витя, к тому же еще и водолаз, который был придан нашей группе в качестве ассистента; он только что вернулся из армии, и все на гражданке казалось ему чудесным. Я никогда не видела, чтобы человек так наслаждался свободой, он прямо ею упивался!
Вика прозрачно намекнула, что прежде чем приступить к делу, ребята бы с удовольствием выпили кофе, но я не нуждалась ни в каких напоминаниях: я уже поместила кипятильник в банку с водой и включила его в розетку. Мастера минут сорок пили кофе, солидно и основательно, поддерживая при этом светскую беседу – впрочем, нам не надо было искать тем для разговоров. Ребята поведали нам последние новости с "Дельфиньего озера", где возводили новые вольеры и подводные работы, в которых они принимали участие, шли полным ходом. Впрочем, я все время пыталась перевести разговор с тем профессиональных на самую банальную – я все порывалась поговорить о погоде и о том, как неприятно, когда в Ашуко идут дожди…
Наконец, приняв к сведению мои весьма грубые намеки, они поднялись и, с самым серьезным видом разложив инструменты, принялись осматривать раму; эта процедура продолжалась минут десять. После этого Дима сообщил мне, что стекла такого размера у них нет, склад уже заперт, а тревожить в неурочное время Елену Аркадьевну может только самоубийца. Поэтому сегодня они мне временно вставят в раму полиэтилен – чтобы за ночь я не превратилась в сосульку – а завтра уже у меня будет настоящее окно, даже со стеклом.
– Вот, кстати, у тебя и полиэтилен есть, – заявил он, увидев кусок прозрачной пленки, валявшийся среди моих разбросанных на кровати вещей. – Немножко велик… Ну да, ничего, сложим его вдвое – так будет прочней.
Он что-то прикинул на глазок, и, аккуратно сложив пленку, велел мне:
– Шей здесь.
Я нашла свою жестяную коробочку со швейными принадлежностями, вытащила оттуда самую толстую иголку и суровые нитки и принялась шить. Шила я долго. Пока я шила, в хатку все время заходили люди – и оставались в ней.